Владимир Колотенко - Дети света

Они подошли к нам.

- Аню-у-та, - тихо произнес Жора и обнял Аню за плечи, - ты - гений.

- Я знаю, - сказала она и в ее глазах заблестели слезы.

Да, было отчего разрыдаться. Труднее всего было, конечно, ей. Мы же - мужики! Мы рассчитывали на нее, мы надеялись, мы знали, как нелегко взять на себя такую святую роль, как рождение новой эры. Но никто из нас не в состоянии был ей помочь, взять на себя ее обязанности, сыграть ее роль в этом чудесном и непомерно ответственном спектакле. Это был приговор времени, вердикт, вынесенный самим Богом. Ничего бы не случилось, если бы что-то там не заладилось, не удалось, мало ли что могло помешать открытию века! Правда, это был бы такой срыв, такой для нас удар, ударище, от которого мы бы не скоро пришли в себя. Проигрыш, поражение, край, крах... Многие бы, я в этом был уверен, бросились бы от нас наутек, кто-то бы - предал. Такое случается...Но, слава Богу, кажется, все получилось. Бриллиантики слез в Аниных глазах свидетельствовали о первых признаках неудержимой радости, переполнившей не только Аню, но и каждого из нас. За долгие годы ожидания это была первая победа. Ее слезы были наградой всем нам за наш труд и терпение, и верность своему делу.

Во всяком случае, Ленин уже оживал. Воскресал. Ядра его клеток были полны жизненной энергии, они уже зацепились за жизнь и теперь локтями пробивали себе дорогу в будущее.

Воскрешение...

Мы не произносили подобных слов, но уши наши слышали их.

- Сколько было ядер в исходном материале? - спросил Жора.

Чтобы Аня пришла в себя.

- Пятое разведение...

- Ты выбрала самое сильное, мощное, самое воинствующее, ленинское ядро... Самое живучее.

Аня кивнула:

- Конечно!

Мы знали, что из фракции тугих сочных жизнеспособных ядер, было отобрано лишь одно, хотя большинство из них тоже могли стать Лениными. Тучи Лениных - как саранчи. Такое вряд ли могло прийти в голову нормальному человеку. Мы были ненормальными? В какой-то мере, в какой-то мере...

- Не бережешь ты крайнюю плоть вождя, - пошутил Жора, - одно-единственное из десятков тысяч... Сколько было бы юных ленинцев?! Тьма!..

Ленин и теперь живее всех живых, - сказал Юра.

- Аня, - сказал я, - ты теперь наша Ева.

- Да...

- Мадонна, - сказал Юра.

- Да...

- Ты наше золото, - сказал Юра, - ты подняла глаза людей к Небу. Да-да! Царица Ра! Если завтра солнце взойдет, то лишь благодаря твоим усилиям, твоей старательности и щепетильности...

- И твоей обворожительной божественной улыбке, - сказал Жора.

- Вы все людоеды, - сказала Аня и смахнула ресницами очередную слезу, - каннибалы и антропофаги... Крррровопийцы ненасытные!..

Аня растрогалась.

- Он тоже будет лысый? - спросил Жора.

- Златокудрый, - отшутилась Аня. - Как ты.

- Теперь нужно искать геном Нади Крупской. И Инки Арманд. Без любовницы вождь - не вождь. Доказано историей.

- А Горбачев?

- Какой из него вождь, - сказал Жора, - комбайнер. Подкаблучник и надутый павлин...

- В своей Нобелевской речи ты его нахваливал, - сказала Аня.

- Я хвалил его только за то, что он развалил твой Союз. За это же его хвалил и Нобелевский комитет. За мир во всем мире! Разве он не достоин похвалы?

- Сыграем, - предложил Жоре Юра, - ты как?

- С радостью, - воскликнул Жора, - а-ну, становись!..

Они начали новую партию, а мы с Аней побрели к океану.

- Как раз сегодня, - сказала Аня, - нужно было начинать. Сегодня Ленин попадает во все свои циклы.

- Я знаю, что ты все сделала правильно.

- Я сама приняла решение.

Аня не оправдывалась. Ей нужно было просто выговориться.

- Идем купаться, - сказал я.

- Я просчитала: он должен родиться 22 января.

- Сегодня июнь, начало лета.

- Да, семимесячным, - сказала Аня.

- Недоноском, - вырвалось у меня.

- Мы его хорошенько подкормим, стимульнем гормончиками, он будет у нас первым красавцем.

- Надо надеяться.

- Слушай, у тебя же скоро день рождения, - сказала Аня, - хочешь, я подарю тебе?..

- Ты уже подарила, - сказал я, - Ленин - это лучший подарок.

- Нет, - сказала Аня, - не Ленина...

- Идем купаться, - снова предложил я и взял ее за руку.

По всем показателям жизнеспособности, отобранное Аней и Юрой ядро клетки крайней плоти Ленина превосходно прижилось в энуклеированной яйцеклетке, которую мы вскоре внедрили в стенку искусственной матки. Все приборы режима жизнеобеспечения свидетельствовали о том, что яйцеклетка с радостью приняла ленинский геном и теперь, как наседка яйцо, будет согревать его своим теплом до самых родов. Впереди были долгие полтора месяца, и нам нужно было просто набраться терпения. И следить за развитием зародыша. Пришла очередь Папы. Его клеточки Жора добывал самостоятельно, пробившись к нему на аудиенцию, когда тот приезжал в Польшу. Жора рассказывал, как он ломал голову, чтобы раздобыть хоть какие-нибудь клетки понтифика. Пришлось сделать надрез на указательном пальце правой руки и затем обмотать ранку на концевой фаланге узкой полоской двустороннего скотча так, чтобы липкая сторона оказалась снаружи. Эта хитрость позволила дважды заполучить волоски с тыльной стороны Папиной ладони. Первый раз, когда Жора целовал поданную ему руку понтифика и второй раз - при прощании.