Волков Сергей
Амулет (Потревоженное проклятие)
Сергей ВОЛКОВ
АМУЛЕТ
(ПОТРЕВОЖЕННОЕ ПРОКЛЯТИЕ)
Русский роман в двух частях
Предостережение автора: события, предметы и действующие лица являются плодом воображения, и ничего общего с действительностью не имеют.
Светлой памяти
Анатолия Васильевича Волкова
посвящается...
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ИСКАТЕЛИ
ПРОЛОГ
... - А ведь мы с вами знакомы! Что же вы молчите, "дядя"?!
Он замер, пораженный, потом вдруг вскинул фонарик, осветил мое лицо и закричал:
- Не-ет! Не может быть! Борода! А-а-а! Нет! Так не бывает!
- Бывает... - спокойно сказал я, продолжая идти к нему. Судаков казался растерянным, жалким, но спустя несколько секунд он опомнился, пригнулся и вдруг резко, без размаха, метнул в меня что-то, сверкнувшее в полете!
Я инстинктивно закрылся левой рукой и меня сильно ударило в запястье! Нож! Узкий, длинный клинок, наподобие того, которым был убит Леднев, торчал из моей руки! Все! Конец! Он наверняка отравлен, а это значит... Это значит, что дни мои сочтены, и уже завтра к вечеру я умру в страшных мучениях из-за этой падали, из-за этого подонка, который убегает сейчас к реке! И только равнодушные звезды, похожие на холодные, злые глаза самой ночи, смотрели на меня, застывшего в нерешительности.
Сейчас Судаков добежит до лодки, и уплывет, а для меня скоро все будет кончено, я даже не успею добраться до людей, так и сгину в этой тайге. Отчаяние, обида и злость в тот момент слились в моем сердце в одно, могучее и яростное чувство, которое вывело меня из оцепенения и заставило действовать.
Я выхватил из кабуры наган, вскинул руку и трижды, даже особо не целясь, выстрелил по убегающей фигуре человека!
Он словно запнулся, упал, попытался встать, вдруг резко перевернулся на спину, захрипел, дернулся - и затих. Кончено...
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Незванный гость лучше званного...
(почти поговорка)
Суббота! Перефразируя классика - ну какой же русский не любит субботу! Первый, и замечу, лучший из двух законных выходных, день-расслабуха, день-спальня, когда можно всласть побездельничать после тяжелой трудовой недели (тут я малость загнул - завтра месяц, как я перестал ходить протирать штаны в свой всеми забытый проектный институт, пополнив ряды всемирной армии безработных). Но, черт возьми, все равно до ужаса приятно, что сегодня - суббота, и совесть не будет грызть за вынужденное безделье. Рефлекс, будящий меня каждый день в семь тридцать пять утра, как собаку Павлова, в субботу можно послать подальше и размякнув, словно тесто, растечься по чудесным, удобным тайничкам постели, мягко проваливаясь в дрему... Все проблемы побоку, все плохое - потом... Суббота - это нирвана, тишина и покой...
Звонок задребезжал примерно в семь сорок. Естественно, я успел сладко уснуть и даже увидел какой-то сон. Звонили в дверь, требовательно и нагло. Длинные звонки перемежались короткими, как точки - тире в азбуке Морзе.
"Шиш вам всем! Меня нет дома!" - подумал я и залез под одеяло с головой. Ну нет дома человека! Что непонятного? Все свободны! Пока!
Однако звонивший в дверь был редкостной сволочью. Во-первых, он не ушел, как сделал бы любой нормальный человек, которому не открыли дверь в течении пяти минут, а во-вторых, сменил тактику: вместо азбуки Морзе начал вызванивать спартаковские гимны, перешедшие в сплошной "з-з-з-з!".
От субботней утренней умиротворенности у меня ни осталось и следа. Убью! Встану и задушу, кто бы это ни был! Я вскочил и, как был, в трусах, зашлепал по холодному линолеуму к двери.
- Кто там?! - голос мой спросоня походил на рык голодного крокодила.
- С-свои! От-ткрывай, з-засоня! Ес-сть п-полпинты ш-шнапса и тушенка! - раздалось за дверью.
- Чего... шнапса? - сбитый с толку, я переступил босыми ногами на холодном полу, и тупо уставился на коричневую дерматиновую обивку двери.
- Б-бутылка в-водки, д-дурак! Откроешь т-ты или н-нет? - за дверью явно нервничали.
"Алкаш какой-то!", - подумал я, поворачивая вертлюжок замка и заготовив пару приличествующих случаю ругательств. Моему не проснувшемуся взору предстало совершенно неописуемое существо в грязной куртке цвета хаки, волосатое и улыбающиеся. В руке существо держало авоську, в которой хрустально светилась "поллитра" и консервные банки.
- Ты кто? - спросил я, пытаясь углядеть в раннем госте хоть что-то знакомое.
- Эт-то же я, Ник-коленька! Здорово, С-степаныч! - беспардонный визитер шагнул ко мне, протянув руку и продолжая улыбаться. Не назвался, я бы и не узнал! Николенька! Мой одноклассник, украшение 10"Б", балагур и девчачий любимец! Едрить твою мать! Бог мой, кого я вижу! Последнюю фразу я произнес вслух, расплываясь в улыбке.
Читать дальше