Роман Суржиков - Лишь одна Звезда. Том 1

– Стоять… – тихо кашлянул сержант.

Больше никто ни слова.

Тишина. Даже дождь утих. Шеренги путевцев, бесполезные копья в руках. Полсотни шагов сырой черной земли. Рвы, пересеченные мостками. На той стороне – северяне поглаживают приклады арбалетов, выбирают цели.

Тишина. Когда раздастся голос – это будет крик «Залп!» с той стороны. Трейс бросил молиться – не поможет. Весельчак не сказал про «лопаты». Зачем? Без слов ясно.

По какой-то причине Джо вспомнил Аланис Альмера…

Время стало мокрой ветошью: тяжелое, вязкое, серое. Минуты тянулись так медленно, прожить одну от начала до конца – все равно, что переплыть реку.

Когти не стреляли. Из очевидно победной своей позиции не спешили атаковать, медлили. Давали путевцам время помолиться? Северное милосердие?..

– Не тяните уже… начинайте… – шепнул десятник Трейс.

Северяне стояли, глядели поверх арбалетных дуг.

Не как в Альмере, – подумал Джо. Теперь есть враг – явный и очевидный, во плоти. Можно посмотреть в глаза… можно высмотреть именно того, чей арбалет нацелен тебе в грудь. Но это и все, что можно. Ничего другого не сделаешь – не успеешь.

– Где наши рыцари… – просипел кто-то. – Может, они…

Он, черт возьми, был прав. Рыцари Лабелина могли бы ударить сейчас и спасти свою пехоту. Ринуться в атаку по мостикам, навстречу залпу арбалетчиков и кайровским копьям… Победить – вряд ли, но хоть попытаться. Выиграть время, чтобы пехотинцы успели преодолеть рвы, добраться до стрелков.

Кто-то горько хохотнул:

– Благородные? На смерть? Ради нас?..

За их спинами протопали копыта. Конный офицер промчался куда-то, потом другой. Но войско не двинулось, не было приказов. Что делать – полководцы не знали.

А северяне все стояли со своими арбалетами. Всхрапывали кайровские кони, рыли землю копытами. Греи переминались с ноги на ногу, почесывались, поправляли шлемы. После начальной напряженной тишины пришло иное: нетерпение. Северяне томились ожиданием. И, если по правде, путевцы тоже. Битва – так битва. Смерть – значит, суждено. Но стоять вот так, грудью ко взведенным арбалетам, совсем нет силы. Скорей бы уже! Хоть что-то…

– Ч-ччерти… – выдавил простуженный Билли.

– Сколько ж можно?.. – едва не плача, простонал Трейс. – Приступайте, гады! Не терзайте душу.

– Ты это… ты того… разговоры!.. – прошипел сержант.

Его лицо имело тот цвет, как у Аланис после личинок. Сержант выделялся: желтый плащ, вымпел на копье. Всем было ясно: уж кого-кого, а сержанта болт отыщет первым.

– Хватит, милорд! – сказал Джоакин далекому герцогу когтей. – Имей достоинство. Пришел сражаться – бейся, не глумись.

И вдруг, будто в ответ его словам, пронеслось по шеренге:

– Едут!.. Глядите, едут!.. Вон там, на тракте!.. Иксы едут!..

Головы потянулись вверх на шеях, взгляды прилипли к дороге. Отделившись от фронта когтей, восьмерка всадников ехала навстречу путевскому строю.

Шестеро из них, действительно, были иксы. В противовес двуцветным кайрам, их облачение было полностью черным, с одною лишь отметиной: багряным косым крестом на груди вроде буквы Х. Об этих лютых зверях, любимых слугах Ориджина, ходили легенды. Чтобы стать иксом, нужно своими руками убить полдюжины кайров, а их плащи бросить под ноги герцогу. Победить икса мечом – все равно, что заколоть медведя зубочисткой: никто не слыхал о человеке, кому бы это удалось.

Двое остальных всадников…

– Ффиу! Вот так дело!..

– Братья, это, вроде, сам!.. Верно, Трейс?

– Он…

Окруженный шестью иксами, сопровождаемый знаменосцем, к ним приближался герцог Эрвин Ориджин. Десятник Трейс уже видел его при Уиндли. Но если бы и нет, все равно не спутаешь. Доспехи цвета ночи, фамильный герб вычерчен тонким серебряным узором, серебристый плащ летит по ветру за плечами. Жеребец воина – свирепый вороной демон; сверкают зубы, блестят глаза. Ни копья, ни щита в руках всадника, лишь одноручный меч на поясе. Никем, кроме Ориджина, этот воин быть не мог.

Северяне развернулись полукругом. Герцог выдвинулся вперед и, скача вдоль путевских шеренг, заговорил. Упала гробовая тишина. Он был слишком далек, чтобы разобрать слова, но солдаты отчаянно напрягали слух. Морис Лабелин, правитель Южного Пути, никогда не говорил с ними и даже не показывался в расположении войска. По слухам, он был слишком жирен, чтобы просто сесть на коня. Эрвин Ориджин, мятежник, захватчик, главарь когтей, ехал вдоль шеренг, раз за разом повторяя свои слова.