Сергей Волков - Твой 'демон зла'

Мартовское солнышко припекало, слепя глаза, Кате приходилось все время жмуриться, но зато она сделала для себя маленькое открытие, в духе давным-давно забытой науки "природоведение", которую она изучала в третьем классе - солнце встает на востоке, а поскольку встало оно часа два назад, вон там вон, идет она сейчас в восточном направлении!

Это отрытие как-то окрылило Катю - все же бесцельное шатание по лесу это одно, а поход в конкретном направлении - совсем другое!

Спустя минут двадцать Катя вдруг поняла, что она безумно голодная! Ей хотелось есть, причем не просто картошки, супа или каши - перед Катиным мысленным взором плыли блюда с вареными креветками, маринованными мидиями, салатами из кальмаров, устрицы, нежно подрагивающие в створках своих раковин, а также - ломтики истекающей жиром семги, бутерброды с красной икрой, раковые шейки в собственном соку и прочие водно-морские деликатесы, которые они с Сергеем иногда позволяли себе купить в коммерческих магазинах.

Чтобы не расплакаться от бессилия перед собственным организмом, заставляющим её воображать себе самые изысканные деликатесы, Катя начала обдирать прошлогодние, посщаженные птицами ягоды с попадавшихся на просеке кустов шиповника, и жевать, грызть скукожившуюся темно-красную кожицу, содержащую, судя по книгам о рациональном питании, все мыслимые м не мыслимые витамины.

Постепенно голод утих. Правда, колючие семена шиповника, или "шепшины", как его называют на Украине, здорово ободрали ей язык, но зато все эти омары и анчоусы с лангустами, бесстыдно демонстрировавшие свои округлые, аппетитные тела в Катином воображении, куда-то исчезли.

Солнце стояло в зените, а просека, по которой брела Катя, и не думала кончаться. Правда, она здорово сузилась, на ней стало больше кустов, а кое-где торчали из снега тонкие стволики березок и осин.

Местность снова пошла под уклон - видимо, Катя приближалась к очередному болоту. Конец просеки возник внезапно - впереди встала стена непроходимого ельника, а чуть правее, за чахлым лесочком корявых березок виднелась равнина - голая, то понижающаяся, то повышающаяся, со всех сторон ограниченная темной щеточкой леса. И самое главное - посреди равнины, или, скорее - поля, вилась, отмеченная вытаявшей из-под снега глинистой обочиной, дорога!

Катя, чуть ли не крича от радости, бросилась вперед, продралась через хлещущие по лицу березовые ветки, и бегом помчалась по полю - к дороге! Дорога, сколько бы длинной она не была, гарантировано выведет её к людям!

Катин восторг несколько поутих, когда она увидела вблизи, что это за дорога. Судя по всему, ездили по ней последний раз очень давно - осенью, а может, и летом, по крайней мере, между глинистыми валиками, оставшимися от ножа грейдера, и вытаявшими из-под снега, лежала нетронутая, девственная снежная целина.

Но все равно, дорога, даже если ею не пользовались с лета, ведет к человеку, вот только в какую сторону по ней надо идти? Катя задумалась, повертела головой, всматриваясь то в одну, то в другую сторону, потом решительно махнула рукой, и пошла налево - тут дорога, некоторое время петляя по полю, круто загибала к лесу и дальше вела в том же направлении, в котором Катя шла по просеке - на восток!

Поле она прошла довольно быстро - вскоре вокруг Кати уже высились островерхие, темные ели. Дорога, по счастью не очень заросла бурьяном громкий треск, с которым ломались сухие стебли, пугал Катю - ей казалось, что её слышно на двадцать километров вокруг.

Густой ельник, стоявший непроходимой стеной, угнетал одним своим видом - темно-зеленая хвоя, нижние мертвые ветки, которым не хватило солнца, строго коническая форма каждого дерева - словно бы их нарисовал какой-то мрачный художник, иллюстрировавший книгу ужасов...

Солнце мало-по-малу стало клониться к заходу. На Катю несколько раз обрушивались приступы голода, однажды она даже присела на вытаявшую из снега корягу - закружилась голова. Может быть, местный житель и нашел бы, чем подкрепить свои силы в этом мрачном лесу, но Катя всю свою жизнь прожила в Москве, с природой общалась только на даче, или во время редких вылазок "на волю", происходивших ещё в золотые студенческие годы...

"Если сегодня я не выйду к людям, я погибну! И вместе со мной погибнет мой маленький! Катька, думай! Надо что-то делать!", - такие безмолвные диалоги из серии "сама с собой" Катя проводила чуть ли не ежечасно, и каждый раз после внутреннего приказа принималась усиленно думать, соображать, прикидывать, но постепенно её мысли уходили в сторону, и она сама не замечала, как принималась вспоминать маму, Сергея, подруг, какие-то моменты из жизни... Так продолжалось довольно долго, пока в мозгу вновь не звучало: "Катька! Думай!..". И все начиналось с начала...