Анна Кремпа - Долины Авалона. Книга Первая. Светлый Образ

– Шин, я тут понял, что на тех лугах под горами с тобой мы ещё не бывали. Туда можно как-то добраться, не пересекая лес?

– Эм… Так, посмотрим… Ну, только если по фуникулёру вверх и через шахты. Есть там всего одна, но довольно большая. Она стоит без дела, теперь тут не разрешают работать. Опасности почти никакой нет, такие переходы перекрыли уже давно, да и камнями там многое завалено. Но мы можем сбежать туда от родни все втроём на какое-то время, – Шинни проверяла карманы своей цветастой куртки, да раздобыла нужный ключик из внутреннего потайного. Проделав парочку поворотов влево, всё уже было открыто. – Проходите! Надеюсь, не задержимся. Так хочется покататься!

Только сестра отошла от нас, убежав искать карточки, как Майк хитро усмехнулся, подойдя ко мне и прошептав:

– Хочешь, я покатаю твою сестру?

– Сдурел?! К Шин не лезть! Знаю я тебя.

– Это шутка была. – Отнекивается он, но добавляет. – Она не в моём вкусе.

Хорошенько замахнувшись, я пытаюсь дать другу оплеуху, но он ускользает, со смехом плюхаясь на диван. Я делаю тоже самое, ведь приветливая тишина и теплота дома тут же уютными красками оказываются на розовых щеках. Атмосфера деревянной хижины – что может быть лучше в этих промёрзлых местах? Камин был из камня, а решётка его просто очаровывала своей ковкой. Сразу было видно руку мастера, старающегося над крохотными пучками нежных, но прочных роз, что усыпали собой всю решётку, собираясь по длине инициалом буквы “M”. До меня доходит прекрасно, почему мы не величаем себя прославленной фамилией Миднайтов. Но, слушая множественные рассказы отца, я до сих пор задавался вопросом: откуда же она взялась? И зачем покрывать такое тайной? Не меня же он страшится напугать чем-то или… Да, камин. Прекрасный камин Аарона в его семейной хижине.

– А тут неплохо. – Улыбается Майк, прикрывая глаза.

– Тебе лишь бы на диване торчать, балда. – Сказал я, всё думая, что бы такое сделать, чтобы прогнать эту внезапную тоску с сердца от воспоминаний.

Моя кислая мина заглядывалась сейчас на чёрные, обугленные поленья за завитками решётки. Голова как-то сама неохотно вдалась в плечи, рассматривая фотографии, расположившиеся на стеклянном столике перед моим носом, с печалью находя этих двух братцев на одной из них. Мда, лицо там у Айдана было скривлено не хуже моего сейчас.

Лучше мне стало сразу, когда мы услышали пронзительный крик, доносящийся из гостевой. Соскочив с места, я чуть не стукнулся с Майком лбами, оказавшись с ним в одну секунду на пороге этой комнаты. Внутри я заприметил только то, в какой же испуганной позе находилась моя сестра:

– Клянусь, тут птица была! Страшная такая: вся лохматая, болотистого цвета… Она ударила меня своим хвостом по лицу. Я сначала подумала, что у неё не перья там, а реальная змеюка! – Шинни попятилась назад, растерянно и со страхом глотая воздух своими скованными лёгкими. Я подхватил её сзади, чтобы ещё не вздумала тут сознание из-за птички терять. – Это было ужасно…

– А карточки-то нашлись? – Майк как-то даже и не отреагировал, его, конечно, напугал этот крик, но волнения перешли в какие-то насмешки над ситуацией. Я бы тоже посмеялся, если бы не знал, что моя сестра никогда не выкидывает подобное просто так. – Да и вообще, ты описываешь это существо, словно это попугай или какая другая тропическая птаха. Не думаю, что на наших мёрзлых землях водятся такие чудеса. Тут разводить их некому, туристы одни.

Всё это звучало верно, я знал, что такое выходило за грань возможного. Но сердце Шин билось часто, а испуг был самый реальный – я поверил ей. И мы договорились держаться вместе на протяжении этого дня. Если это повторится, мы поймём, что это за создание такое пернатое, открывающее окна, по сути дела, запертые.

***

Ехать внутри этого, поначалу качавшегося, вагончика на канатной дороге было даже немного некомфортно. Впереди – мои мама с папой, как-то и не обращающие своё внимание на природу, а всё больше на разговор меж собой. Ну, а я вот упёрся плечами о сидящих по две стороны от меня друзей, да не мог наслаждаться полноценно видом из самого окна. Самое то было бы подняться и почувствовать стопами через лёгкие, но тёплые кроссовки, каково же это – подниматься на высоту около двух тысяч метров.

Стенки вагончика были прозрачные от потолка до пола, последний, в свою очередь, дарил некое спокойствие своим металлическим дном, явно очень прочным. Но даже в таких условиях поездки, мне всё равно удалось прочувствовать то величие, что открывалось передо мной всё большими красками, пока фуникулёр нёс нас выше и, замечу, в той быстроте, которую поистине можно было назвать золотой серединой. Так, что можно ощутить себя благородной птицей, горделиво кружащей над божественной землёй, дикой на все восемьдесят процентов. Дорога проходила над густым лесом, а самый конец был расположен на более-менее высокой точке, где ещё можно спускаться пешком к постройкам курорта, но также и скатываться на лыжах, подобрав себе нужную дорогу.