Опанасий Заколебанский - Правосудие с короткими ногами

- А я и говорю - одного они называли капитаном. Он такой толстый, противный. И имя медвежье.

- Потап! - воскликнул я.

- Точно.

- А в какую сторону уехали?

Направо.

- Она без сознания была, что ли, - закончила старуха.

- Спасибо вам, удружили, - старик стиснул руку.

- Не за что, - расстроенно буркнул я и побрел прочь.

Вернувшись во дворик, я забрался в машину. Ключей нет, придется вырывать провода. Подсветка работала, но видно было все равно очень плохо и я действовал скорее на ощупь. Мои пальцы нашарили несколько проводов, и меня очень удивило их слишком большое количество.

Все понятно. Значит я сажусь, сую ключ, поворачиваю и - прощайте, господин Прутиков! - разрываюсь на тысячи маленьких Кузиков. Ну, Потап! Этого я тебе никогда не забуду.

Может быть так и надо?

Я возвратился к горе-любителям азартных игр. Отыскал среди них такого, которого уже никак не воскресить, и затащил в лимузин. Проткнув прутом бак, поджег образовавшуюся лужу, успев нырнуть в стоящий неподалеку мусорный бак, прежде чем раздался взрыв.

От грохота, усиленного пустотой вонючего пространства, заложило уши. Железную коробку слегка погнуло какой-то, оторвавшейся от машины, деталью. Через некоторое мгновение рискнул высунуться.

Жалкое зрелище - горящий остов и куча пылающих обломков вокруг. Пока не собрался народ, надо уходить.

Я не стал убегать по улице, а полез на пожарную лесницу какого-то склада и по крыше добрался до тех, закрытых на замок, ворот, перебрался на другую сторону и благополучно спустился вниз, пересек проходной двор, недолго постоял, ожидая когда пролетят мимо пожарные машины, перебежал на противоположную сторону улицы в следующий двор, потом в другой, не прекращая бежать, пока не убедился, что меня никто не преследует...

Глава 19.

...Наконец я добрался до реки, где и остановился, промыл хорошо лицо и черные руки, попил свежей водицы.

Было бы неплохо изменить внешность: негром я уже был, Козьму лучше, чтоб никто не видел. Стоит подумать, как это организовать. Может быть в салон к Вольдемару податься? А это идея.

Я по лестнице поднялся на бульвар, освещенный кучей фонарей. Время уже позднее - половина третьего, а народу как днем. В основном те, которые страх потеряли: разбитные девки, ихние сутенеры, торговцы наркотой, панки, рокеры в общем, ни одной приличной хари. На меня не обращают внимания: мой внешний вид нисколько не контрастирует со вкусом местной публики. Трудно поверить, что днем здесь обычно встречаются влюбленные, бизнесмены назначают деловые встречи, школьники ходят на экскурсии в художественный музей и на выставку палеонтологических находок, на ажурных скамейках почтенные старушки перемалывают чужие кости, а рядом с ними забивают козла столь же почтенные старички.

Я спустился в подвальчик одного из домов. Обычно днем замурованная дверь сейчас любезно распахнута. Запах парфюмерии вызывает приступ головной боли, но постепенно привыкаешь. В крохотном тамбуре две двери - справа слышится визг татуировочной машинки и в очереди сидят трое юнцов, а слева два табло, одно из которых ("занято") светится, желающих нет. Я подошел к косяку и ударил по пластмассовым коробкам кулаком. "Занято" погасло и вспыхнуло "Войдите" маленький секрет постоянных клиентов.

Не стучась, я завалился в тускло освещенное пространство, загроможденное кучей болванок с париками и сломанных манекенов. Вольдемар вертелся возле очередного своего изобретения и, не заметив моего прибытия, мурлыкал детскую песенку.

- Здорово!

Он вздрогнул, медленно наклонился, резко развернулся, выставив перед собой кочергу, после секундного напряжения, узнал меня и расслабился.

- Я думал за данью пришли. Тебя и не узнать.

- Ты думаешь? - я посмотрелся в зеркало. - А надо, чтобы совсем узнать было невозможно.

- Опять крутое дело? - Вольдемар зашел сзади, оглядел мое отражение, поворотил мою голову туда-сюда.

- Да, слишком примелькалась моя рожа в городе.

- Помнится мне: последний раз ты менял внешность три года назад.

- Да, тогда я был высоким блондином. Очень высоким, - грустно вспомнил я старую историю. - Помнишь Хромого Кабана? Они с Зеленкой бросили меня в камнедробильную машину. Врачи здорово постарались - собрали как смогли. Так что я теперь на целую голову ниже: запчастей много пришлось выбросить. Хорошо хоть мозгами не пораскинул.

- Неприятно конечно, - сочувственно вздохнул Вольдемар.

Он отставил свое художество в сторонку и усадил меня в кресло.