Рубен Аракелян - Камень на камне

Он осушил стакан и со звоном поставил его на крышку стола.

– Итак, продолжим, – сказал он, видимо, поборов нахлынувшие вместе с неприятными воспоминаниями эмоции, – первое время после возвращения все было отлично. Но, хоть вам этого и не понять, никто из нас не вернулся оттуда прежним. Даже те, кто не принял участия ни в одной стычке, даже на них война наложила отпечаток. Скажу вам по секрету, я до сих пор не могу нормально спать. Наверно это останется со мной навсегда, – тут он как-то странно осекся и с трудом сдержал истерический смешок, – и дело вовсе не в кошмарах. Я просто слишком привык ждать, когда наступает ночь. Ждать их, понимаете? Там, на Орионе это был единственный способ выжить – всегда ждать. С нами в отряде служил паренек, француз, Жиль Готье. Мы называли его «Туз». Вероятно, вы читали о нем в хрониках. Он вместе со мной прошел большую часть той войны. Молодой парень, ему не было еще и тридцати лет. Он сошел с ума уже дома, на Земле. Его заперли в психушку, и там закончил свой яркий путь. И таких примеров я могу привести сотни. Мне повезло чуть больше, хотя, признаюсь, я и сам частенько подумывал свести счеты с этой жизнью. Но для того, чтобы решиться, нужно иметь нечто большее, чем смелость. Я тоже не стал исключением из «сынов войны». Утешение нашлось очень скоро, на дне бутылки. И чем дальше, тем глубже находилось это дно. Все складывалось вполне гармонично и, главное, безопасно, верно? Но тут появился он, наш герой. Монро, черт его побери. Сколько раз этот парень менял мою жизнь?! Сначала я поступил в академию только потому, что туда поступил он. Потом я преисполнился решимости записаться добровольцем, потому что он струсил. Ну и, как итог, именно из-за него я не закончил жизнь, как рядовой бродяга с Сириуса. Нэйт Монро – мой ангел-хранитель. Апатичный ангел. Знаете, хоть он никогда бы мне об этом не сказал, но у него были серьезные проблемы с головой. В общем, у нас было много общего. Он наполнил мою жизнь смыслом, снова, как прежде. Я тогда и не догадывался, что именно произошло после возвращения на Землю. Позже я понял это. Просто война закончилась. Я часто думаю – зачем ему это было нужно? Зачем вся эта нескончаемая бойня с угрозой для жизни? Я пару раз спрашивал его, но, похоже, он не очень любил касаться этой темы. Я знаю, что он был гражданским пилотом, вполне неплохая должность. Он вроде даже был женат… ну и зачем было таскаться со мной, нянчиться, терпеть меня? Я не такой уж особенный, просто мне часто везло в жизни. Он же был совсем другой: умный, хитрый, талантливый, особенный. С самого детства я всегда завидовал ему, пытался подражать, пытался угнаться…

Тут он снова замолчал, доливая в стакан очередную порцию устрашающего на вид напитка.

– Чуть позже я встретил еще одну старую знакомую, Джину Гарсия. Она училась вместе с нами. Там, в академии, они с Нэйтом были довольно близки, а когда мы встретились вновь, они почему-то совсем не общались. Уж не знаю, что там у них произошло, но моя жизнь определенно стала лучше с этого дня, надеюсь, вы понимаете, о чем я. Она будто бы ждала меня все это время, хоть такими словами она это и не выражала, но все было понятно даже без всяких слов. Не отходила от меня ни на минуту, всегда ждала и… не могу сказать, что отвечал ей взаимностью, но, в конце концов, главное ведь, чтобы женщине было хорошо, верно? А свою способность любить или чувствовать что-то в этом роде я, очевидно, оставил на другом конце галактики. Понимаю, немного странно слышать это от такого типа как я, но тем не менее. Я снова жил, каждым новым днем, не заглядывая далеко вперед и не планируя. К тому моменту я твердо уверился в абсурдности любого планирования. Вот даже сейчас, казалось бы, я действую по оговоренному заранее плану, но все прекрасно понимали, что это лишь небольшая таблетка успокоительного, призванная утихомирить разум разгневанной толпы. Даже этот план – обычный миф. Так вот, моя жизнь стала налаживаться после встречи старых друзей. Монро же, как будто покатился по наклонной. Все новые и новые заказы, и он брался за них, не давая себе передышки. И этот взгляд… У него стал совершенно невменяемый взгляд. Как будто он был постоянно зол, хоть и не подавал виду в разговоре. У парня были очень серьезные проблемы с головой. Откровенно говоря, до нашего отлета на Сириус я каждое утро приходил к нему в комнату, ожидая увидеть его, подвешенного к балке за шею. Но стоило ему взяться за это дело, как он будто снова изменился. Как если бы он знал, куда это всех нас приведет, знал, что конец близок, что его уже видно.