Виталий Каплан: Линия отрыва

Оказалось, вполне прилично. Уж всяко лучше, чем на стройке. Зарплата вполне на уровне… то есть в «Веге» было побольше, но где та «Вега»… И люди приятные… Контракт на три года… Конечно, страшновато было соглашаться на роль «подопытной зверушки», но ведь ни препаратов колоть не будут, ни электродами в мозг долбиться. Работа интеллектуальная, как внушал Константин Павлович.

– Машина времени, конечно, невозможна, – хромированная оправа его очков посверкивала сотнями крошечных искорок. – А вот ее виртуальная имитация… С помощью техники гипноза человек представляет себя, допустим, на бастионах Севастополя в дни Крымской войны… или в Провансе XII века… трубадуры там всякие, рыцари, катары с альбигойцами… Заметьте, начальный импульс дает человеку только вводную, а все остальное достраивает его воображение… ну, может, в особых случаях подаются корректирующие сигналы. И, заметьте, все это записывается на кристалл. И тут начинается самое главное. Зачем? Не развлечения же ради. Мы изучаем архетипы человеческого сознания… как бы это попроще… в общем, некие с детства усвоенные представления. И когда человек творчески конструирует картины прошлого, эти архетипы всплывают, что ли, на поверхность… оказываются доступны фиксации. Это крайне интересная тема… на стыке психологии, культурологии, нейротехники…

Попутно оказалось, что не всякий человек годится, что Саша превосходно прошел тесты, что в перспективе у него блестящая научная карьера. И нынешний титул «техник-испытатель» – это только начало. И зарплаты будут расти, едва лишь лаборатория выдаст зримые результаты.

…Сумерки плавно перетекали в ночь, которую, впрочем, и ночью-то не особо назовешь. Уж больно белая. Романтическая, само собой… наполненная запахом сирени. Дома, в реальности, ноябрь… температура ноль и мокрый снег… А тут благодать… И ведь все чаще забываешь о лаборатории, о кожаном, похожем на зубоврачебное, кресле, о шлеме на голове… хотя какой там шлем? Скорее обруч. Корона императора иллюзий, как шутит Фарид… И мигают цифры на огромном дисплее, и все пишется, пишется на терабайтные кристаллы… Но такие мысли надо давить, они, как постоянно зудит Константин Павлович, ведут к какому-то рассогласованию матриц, дают помехи на запись. Вспоминать о реальности надо редко… в особых случаях. А все остальное время – вот она, реальность ленинградской ночи. Реальность огромной коммуналки на Кирочной, рябого алкоголика Максимыча из комнатки напротив, Манечки, которой столь опрометчиво был обещан котенок…

Впрочем, сирень сиренью, а спать хочется. Пора домой… если эту огромную, переполненную клопами, запахами и разнообразными Шариковыми коммуналку можно считать домом. Олд рашен экзотик! Ладно он, знающий, что все понарошку… но ведь предки и впрямь жили в этом кошмаре. Жили и не жужжали… не знали даже слов таких – «тонизирующий душ», «домашний кинотеатр», «климатизатор»…

В Фельдмане Саша не ошибся. Утром на кухне тетка Авдотья, разжигая примус, доверительно сообщила ему, что съехали Фельдманы. Вроде как телеграмму получили, дядька в Гомеле у них помер, наследство там… «они ж как деньгами запахнет, так сразу прыг-скок… такое уж все ихнее племя». Управдом уже ругался, как так вот сразу, а выписаться через милицию? А домовая книга? А как прикажете селить на эту освободившуюся площадь? И освободившуюся ли? А ну как хрюкнется Моисей Абрамычу наследство и назад прискачет?

Гомель – это правильно, это он молодец. Камешек в кусты… Саша поморщился. На самом-то деле молодец он… это же все в его голове крутится… Нет никаких Фельдманов… то есть когда-то были, сто лет назад… а сейчас только их тени… образы…

Не то чтобы он сильно огорчался по этому поводу. Ну да, ну игра воображения… индуцированная гипнотехникой, всякими там волновыми резонансами с корой… честно говоря, он не особо вникал в объяснения Константина Павловича. Как это у них получается – бог его знает. Да и все равно ноу-хау. «Воспринимайте это как своего рода игру… ну вроде виртуальных симуляторов… Путешествие, так сказать, в сталинскую Россию». Игра, конечно, игрой… но, между прочим, никаких особых хитов не дают. И больно бывает по-настоящему, и кушать хочется… и все остальное. Конечно, есть в критических обстоятельствах палочка-выручалочка… заветная кодовая фраза… как в старой книжке… «глубина-глубина, а пошла бы ты на…» Раз – и обнаружишь себя в лаборатории. Живого, здорового, в своем собственном теле и в своем уме.