Руслан Богомолов - Homo exiens - 2110. Исход человечества

В доме напротив в квартире на втором этаже вместо окна из кухни зияла коптящая выбоина, во дворе то тут то там лежали обугленные смолью кирпичи. У Линды потемнело в глазах и её ослабевшие ноги подкосились, больно усадив девушку на груду битого стекла. Она точно знала кто жил в той квартире в доме напротив. Деда.

Деда был старым сколько она себя помнила. Когда её совсем еще сопливой девчонкой подобрали у дороги беженцы и привели в посёлок Мирный, он взял её на поруки и долгое время опекал. Он научил её читать и подарил убежище на всю оставшуюся жизнь – мир книг из прошлого. События, описываемые в них, казались ей немного чудаковатыми – ведь главную роль в них всегда исполняли люди, но ей нравилось дурачить себя, это здорово отвлекало. Деда ей и сам по первости читал желая усыпить и успокоить плач тоски привязанного к маме девичьего сердца, так что его размеренный и мудрый тембр навсегда сохранился на поцарапанной временем виниловой пластинке на самой верхней пыльной антресоли памяти, и извлекался от туда в минуты грусти или накатившихся бессонных тревог. Деда воевал, и от того имел проблемы психического рода. Бывало, вскакивал по ночам, начинал кричать и швыряться вещами по стенам, хватался в сонном бреду за нож – а с утра просыпался лёжа на полу и не помня ничего. Потому они решили жить отдельно, когда Линда стала взрослой и самостоятельной девушкой – благо свободных квартир в их дворе из четырёх двухэтажных домов было с избытком. Деда с соседом Илюхой ходили на охоту и приносили добычу домой – хватало на всех. Иногда, если ей становилось совсем грустно, она могла позвать его с балкона, и он обязательно приходил. Приносил свой запах мужицкого бушлата и лесных болот. Деда как-то сказал Илюхе, что скорее подорвётся на гранате, чем поедет жить в зоопарк. Она услышала это из соседней комнаты, и от чего-то запомнила.

Линду лихорадило в приступах плача. Ей было так страшно издавать лишние звуки, что она, всхлипнув, всякий раз испуганно задирала голову наверх, туда, где сквозь расщелину окна дул моросящий осенний ветер. Ей было так страшно остаться совсем одной. По правде говоря, она могла неделями не говорить с дедой, но он всегда был где-то рядом. А сейчас уже нет. И сколько ни кричи с балкона, он не услышит.

– Твари жестяные, металлисты чертовы, такой человек был! – тихо негодовал себе под нос Илюха и, дождавшись пока к его решетке на окне подлетит рейд дрон, очередью разрядил половину обоймы из своего карабина по блестящему корпусу синтетика. Тот крутанулся через себя, рухнул на газон перед домом и, вскопав остаточным движением манипулятора грунт под собой, окончательно погас.

– Сергеич, скоро увидимся! Далеко не улетай, родной! – Илюха заранее готовил свою угловую квартиру к такому исходу. Конечно, Система со всеми её мерцающими в ночном небе спутниками на орбите рано или поздно должна была обратить внимание на небольшой некогда заброшенный рабочий поселок на границе тайги и тундры. Они должны были явится сюда, все это понимали. Понимали, но надеялись на лучшее. Так уж устроен человек, ему не признать, что красная линия далеко позади, что точка невозврата давно пройдена, он всегда будет убеждать себя, что там, за поворотом, спокойная тихая жизнь. Что все попались, а он – нет, ведь он – особенный. А Илюха заварил стальными прутьями окно и укрепил листами дверь, каждый раз на ночь запираясь и превращая свою однокомнатную квартиру в крепость. Не для того, что б спасти свою жизнь – не так уж сильно он её любил. Он ждал, он знал, он видел свой последний бой. И хотел дать его на своих условиях.

– Но! – Илюха встав в полный рост кричал что было сил в открытое окно, его плотный тенор высыпался сквозь решетчатые щели и пулями летел через двор, – Псы безродные, думали легко будет с безоружной людиной расправляться! А ты пирамида, куда свалил? Я с тобой еще не закончил!

Архитектор и правда скрылся за углом дома сразу после взрыва в квартире Сергеича.

Тем временем рассвет багряным полотнищем заявлял права на новый день в их поселке, где отныне не было места людям. Вскоре синтетики улетят прочь, оставив после себя лишь смердящие копотью руины и заваленный трупами двор, забрав с собой остатки некогда существовавшей здесь разумной органической жизни, ради полного, неограниченного случайным проявлением чьей-то воли, контроля. Но был еще один человек, вознамерившийся попытаться одной единственной искрой растопить всю эту глыбу льда. Ценой этой попытки была его жизнь но сам он не преувеличивал её значимость для столь любимого им человечества, а потому заранее был рад оплатить этот счет с лёгкостью и улыбкой на лице. Илюха сидел у стены напротив окна на полу, засыпанном ворохом стрелянных гильз, и тянул горькую сигарету, на его коленях лежал взведённый и готовый к бою карабин, он не сводил взгляда с решётчатых ставен. Докурив, он снова подошел к окну и швырнул окурок наружу в лежащего под его окнами распластавшегося рейд дрона с прошитым пулями корпусом.