А. Седых - Башня континуума. Владетель. Том 1

– Ну, пора.

Могучая сила древнего зла подхватила Викторию, вышвырнула в распахнутое окно и подняла высоко в воздух. Оседлав метлу и пришпоривая, как норовистую лошадь, Виктория сделала круг над величественным зданием губернаторской резиденции. Потом развернулась и полетела к Топям. Ей незамедлительно требовалось задать пару серьезных вопросов своим обожаемым Сестрам на сегодняшнем собрании.

– Да, я предпочитаю называть наши встречи собраниями, – бормотала Виктория, стремглав летя во тьме навстречу зеленой луне. – Слово «шабаш» мне не нравится. Серьезно. Совсем не нравится.

1.

Если Бога не существовало, то Богиня была реальна. И, если рая не существовало, то ад был реальным местом, где двадцать тысяч людей, а также четыре миллиона нелюдей, отбывали наказание за свои прегрешения. И, хотя минуло пятнадцать лет с тех пор, как полковник в отставке Чейз Кольт оставил службу в Гетто Эпплтона, воспоминания продолжали преследовать, раня и тревожа даже в самых глубоких омутах хмельного сна.

Тьма ночи.

Вот первые слова, что приходили на ум, когда ему доводилось вспоминать Эпплтон. Хотя Кольт последние пять лет работал главным редактором газеты «Вестник Республики» и, стало быть, имел косвенное отношение к литературе, ни за какие материальные блага мира он не сумел бы подобрать эпитетов, способных достоверно описать инопланетную тьму, что пожирала Гетто каждую ночь.

Черная, как самые черные чернила, плотная, как бархатный театральный занавес, густая, как деготь, тьма казалась живой, овеществленной, осязаемой. Беспощадными лавинами тьма стекала с горных пиков далеко на западе и двигалась по континенту Свободная Америка, на пути, будто Левиафан, заглатывая миллионы акров желтых кислотных джунглей, ржавые пески пустынь и багряные воды рек и озер. Наконец, эта волна тьмы подходила к небольшому острову человечности в море инопланетности – к Гетто. Еще мгновение, и небесный фонарщик задувал свечу. Водопады первозданной тьмы обрушивались на поселение не-существ, хозяйственные и административные постройки, ангары, шахты, где трудились не-существа, открытые карьеры, и здание грузового Би-порта.

Из глухого колодца ночи сотни тысяч голубых звезд и одна красная, единственный спутник Эпплтона, Лавджой, выглядели так, будто их вырезали из папиросной бумаги и наклеили на вогнутый лист картона. Тусклые, словно ненастоящие, они не давали ни единого луча света. Даже десятки самых мощных прожекторов, установленных по всей территории Гетто, не могли полностью развеять тьму, лишь кромсали, разрезая на длинные узкие полоски, превращая в подобие шкуры зебры или слоеного торта из белого и черного шоколада. Такой ночью нечего и думать было о том, чтобы покинуть стены административных зданий без тяжеленного утепленного бронированного Рад-скафандра, оборудованного тепловизором, инфракрасным сканнером и приборами ночного видения. И огромной охапки оружия. Обитающие в местных краях представители фауны, а порой и флоры, становились особенно активными именно ночами, и в поисках пропитания, случалось, забредали на охраняемую территорию Гетто. Немногим тварям удавалось преодолеть заслоны силовых полей, перебраться через бетонные ограждения и многослойные стены колючей проволоки под высоким напряжением и ускользнуть от бдительных очей автоматических турелей. Тем не менее, подобные инциденты были известны, и совсем не стоило понапрасну рисковать жизнью.

За стенами Гетто, в кромешной мгле, а равно и при свете дня, копошились мириады живых существ, вращаясь в беличьем колесе невероятной, непоследовательной и безумной услад-плюсовой эволюции. Широкомасштабная добыча услада, начавшаяся восемь столетий тому назад еще при Черном Триумвирате и продолжавшаяся пятьсот лет при Империи, подстегивала эти эволюционные процессы, когда при рудничных работах отходы производства загрязняли воду, почву и воздух.

Не-существа бережно хранили и передавали из поколения в поколение легенды о временах тысячелетней давности, когда на Эпплтон с Земли прибыли их далекие предки, экипаж первого в истории межзвездного Джет-корабля, который назывался пророчески-иронически «Феникс». На борту корабля под командованием капитана Джоанны Лавджой находились представители двух великих государств того времени: Объединенной Америки и Демократического Китая. Всего на борту их было сто двадцать человек. Посадка «Феникса» прошла безукоризненно, и капитан бодро отрапортовала на Землю о блистательном завершении великой миссии, с чем капитана Лавджой поздравил лично Пожизненный Президент Объединенной Америки Карлос Хаббард Гольдштейн Эпплтон.