Наталия Рай - Моя любимая Гиперборея. Бореи – наши предки?

Народ растерялся. Яр был прав. При создании лётов об этом никто не думал: постоянное тепло отучило их учитывать другие условия.

Искор всех успокоил: от тепла или холода лёты, использующие гравитацию, никак не зависят: она существует всегда. Так что дело не в этом. А в том, что они могут потерять способность общаться мысленно.

– То есть как потерять? – изумление было всеобщим.

– Очень просто! Мы сейчас живём активной умственной жизнью не потому, что мы умные, а потому что у нас всё есть. А представьте, что нам придётся воевать или кончится еда. Или мы будем заняты какими-то непривычными для нас делами. Будем ли мы мыслить столь же продуктивно? И будем ли мыслить вообще? А ведь это – то единственное условие, которое позволяет нам общаться друг с другом через любые расстояния. Будем ли мы в состоянии поговорить с кем-то через сто лет после переселения? Даже с находящимся рядом. Не говоря уж находящихся далеко. Что-то я сомневаюсь. Мы не знаем, что нас ждёт и какими мы станем.

Не знал этого никто.

– Больше скажу, – продолжил глава отдела. – У нас практически нет грузовых лётов. Больше всего у нас разного размера лётов, созданных для перемещения людей. Нам не были нужны в больших количествах грузовые. По крайней мере таких размеров, чтобы каждая семья могла прихватить с собой всё то, что она захочет увезти на новое место. Но и тех, которые есть, которые перевозили всё в пределах страны, слишком мало, чтобы их получила каждая семья.

То есть или надо строить их немедленно столько, чтобы дать каждой семье свой, либо ограничивать груз. Брать самое ценное. А что самое ценное? Это знания. Это святыни. Это духовность. Это наше единство. Разве для этого груза нужны большие лёты? Тут другое нужно…

– А не будет ли правильным поговорить о наших возможностях сохранить мысленное общение на будущие времена с отделом связи? С физиками? – это Яр задумался, что руководитель его может, к сожалению, оказаться прав.

– Обязательно поговорим. На следующем большом совещании. Пока все отделы решают одинаковые задачи: отбирают добровольцев в разные отряды. Да, я, кстати, это упустил. – Искор подробно и детально разъяснил, какие именно отряды каждый может для себя выбрать и что для этого нужно сделать.

Яр не записывался никуда. Он считал, что ныне существующий отдел будет весьма востребованным в будущие времена. Он и сейчас очень нужен, а позже будет нужен ещё больше. Поэтому он думал над тем, какими будут отношения с другими странами после переселения бореев. Они потеряют свои главные преимущества – полное благоденствие, круглогодичное тепло и Родину. Куда они не переселились бы, они переселятся на чужбину. А чужой хлеб сладким не бывает.

Всё, что было продумано и действовало естественным порядком здесь, предстоит налаживать на новых местах. И отдел нажистов, скорее всего, будет разбит так, чтобы несколько политиков и дипломатов оказалось в каждой части рассеивающегося борейского народа примерно поровну. Куда их судьба забросит – одному Богу известно!

А бореям – всем вместе и каждому в отдельности – было твёрдо известно и понятно только одно: привычная жизнь закончилась. Предстоящие времена виделись настолько тяжёлыми, что, вполне возможно, перенесут эти испытания не все.

Настроение у людей было очень непростым. Всё привычное уходило и любые попытки остановить или хотя бы замедлить этот уход были обречены на поражение.

У Кора настроение было настолько плохим, что он делать ничего не мог. И потому решил уйти к морю.

А на выходе из Академии столкнулся с Неей – она в отделе ражии занималась растениями, а если точнее – цветами. Они их просто обожала, разговаривала с ними, дружила и они отвечали ей взаимностью. Сейчас она хотела пойти в сады, посмотреть, как себя чувствуют цветы и спросить у них, кто хотел бы поселиться в подземных выработках. А кто – переселиться. Настроение у неё было не лучше, чем у Кора.

Они спросили друг друга, кто куда направляется и поделились настроением. Странно, но у обоих настроение улучшилось.

– Я переживаю за свои цветы, да и вообще за все растения, особенно за высокорослые – им предстоит погибнуть: ни перевезти их на новое место, ни переселить под землю нам не удастся – они слишком высокие. Разве под землёй они поместятся?

– Не думаю. Хотя я тут не знаток, я и был внизу всего несколько раз. Просто чтобы знать, что там и как. Я же математик, в основном.

– Я знаю.

– Хочу пойти к морю. Тяжело. Хочется смыть с себя всё это. Может, и ты со мной?