Айд Мус - Баудва

Он хотел сбежать. Много об этом думал. Но страх оказаться пойманным не позволил ему рискнуть. Мотя даже не знал, что именно с ним могут сделать, если он попытается совершить «несанкционированный выезд за границу». В квартиру соседского мальчишки бросили шумовую гранату за картинку в интернете, людей, которые обвиняли правительство в тотальной коррупции, признавали террористами и экстремистами. Если его поймают на границе, правительство может объявить его иностранным шпионом и приговорить к тюремному сроку.

В дверь кто-то постучал. Мотя испугался. Он подумал, что его могли видеть и пришли за ним, потому что он скрылся, – это могло вызвать ещё больше подозрений. Он подкрался к двери и посмотрел в глазок. В коридоре был виден силуэт соседа.

– Здарова, Мотя, – сказал сосед, когда перед ним открылась дверь. – Выпьем?

– Не помешает, – ответил Мотя и впустил соседа. – Сегодня день тяжёлый какой-то. Надо снять стресс.

Сосед заглянул в комнату и увидел включённый компьютер.

– Ого! – удивился он. – У тебя эта бандура стоит. Ты там осторожней лазай. А то медсестру помнишь с пятнадцатого этажа? Так она в интернете где-то оставила комментарий, мол, у неё зарплата низкая и в больнице они используют просроченные медикаменты.

– И что, посадили?

– Сажать ещё таких. Вздёрнулась эта дурочка. Нашли повешенной. Видимо, ей объяснили, что нельзя гадить в руку, которая тебя кормит.

Сосед вошёл на кухню.

– Ого! – опять удивился он. – У тебя ещё и телевизор есть? Хорошо живёшь.

– Компьютер для работы нужен.

Они сели за стол. У соседа с собой была бутылка водки, пластиковые стаканы и банка маринованных огурцов.

– А я со своей поругался, – жаловался сосед. – Решил я, значит, новым законом воспользоваться. Ну этот… как его… «О сохранении памяти предков».

– Я о таком не слышал.

– Ну это закон, по которому можно продлить срок задолженности. Ну, например, у меня долг на пятьдесят лет, а я продлил его на сто пятьдесят. Буду платить в два раза меньше и в три раза дольше.

– А если не доживёшь?

– Так по этому закону долг можно переписать на детей. Им когда двадцать лет исполнится, они будут платить. Так сказать, будут оплачивать еду, которую я им сейчас покупаю, одежду и всё остальное. Зато когда вырастут, будут здесь работать.

Они выпили.

– Мне в банке сказали, мол, у нас в конституции сказано, что дети обязаны заботиться о своих родителях. Вот и пускай заботятся о нас. И чтобы не думали мне на запад сбежать. Ну давай, за предков и будущие поколения.

Они выпили.

– И не уедут они! Цены на билеты такие, что сорок лет надо работать, чтобы уехать. Президент правильно сделал, что цены поднял. Жена мне знаешь что говорит? Что есть какая-то организация, которая беженцев товарным поездом вывозит. Давай, говорит, к ним обратимся и сбежим. А я говорю, что их там на органы продают. Здесь надо жить, а не по странам запада ездить! Любить надо родину, и тогда она тебя полюбит. Родину надо поднимать!

Они выпили.

– Жалко, конечно, что Благоевский помер. Нормальный был мужик. Мальчишку его в исправительный лагерь отправят, а жену с дочерью закроют или тоже на принудительные работы. Хотя, знаешь, Благоевский ведь тоже с гнильцой был. Всё жаловался на правительство, мол, они воруют целыми поездами и деньги на запад вывозят. Не доверял он президенту. Может, и хорошо, что помер.

Они выпили.

– И ничего президент не ворует. Он своё берёт. То есть наше. В общем, президент защищает нас. Он работает. Понимаешь? А мы всё жалуемся, что цены растут, зарплаты падают. Налоги постоянно поднимают. Ну ничего, скоро и мы заживём. Ещё чуть-чуть, и мы заживём. Знаешь, что я тебе скажу? Может, нам и не сладко живётся, зато на коленях не стоим перед западом. Давай за родину и президента!

Сосед подошёл к окну, чтобы закурить. Отодвинув шторы, он увидел двух молодых девушек, распивающих бутылку водки на лавочке.

– Мотя, тут вон девчата сидят, – сказал сосед с сигаретой в зубах. – Может, позовём? Скрасим, так сказать, мужскую компанию.

– Зови, – пробубнил Мотя, он был уже изрядно пьян.

Сосед поджёг сигарету и высунул голову в форточку.

– Девчата, – сказал он. – Пойдёмте к нам, у нас тут тепло и хорошо. А то вечер ведь уже, холодает, а вы сидите одни и на лавочке.

– А чего не пойти-то? – раздался хриплый голос снаружи. – Сейчас придём. Ты не боишься?

– Чего нам бояться? Мы уже пуганые. Давайте, заходите.