Грег Иган - Лестница Шильда

― Ага, — в подходящей компании Чикайя отпустил бы шуточку на предмет очерченной Софусом перспективы, однако с незнакомкой обычное богохульство едва ли было приемлемо. Да и потом, он на самом деле опечалился. В каком-то смысле печаль оказалась глубже, чем тоска, посещавшая его при мысли о возможной гибели Тураева. Подобно кончине многоуважаемого, всеми любимого, давно осевшего на одном месте предка, с которым, однако, все члены семьи поддерживали тесные контакты, окончательный исход людей с Земли и ее испепеление оставили бы шрамы на сердцах даже тех странников, кто всегда был настроен космополитично.

― Поговаривают и о том, чтобы передвинуть ее, — внезапно обронил Софус. — Засунуть в Солнечную систему «белого карлика», чтобы переместить ее на новое место. Очевидным кандидатом видится Сириус В .

Чикайя даже моргнул, недоверчиво глядя на него.

― Это не так уж и невозможно, — решительно продолжал Софус. — Когда в белого карлика закачивают вещество, он нагревается от приливного сжатия. Если все сделать как надо, значительная часть тепла отводится со струями. И если поиграть с формой струй, придать им нужную степень асимметрии, если вещества достаточно, можно добиться некоторого ускорения. После этого Землю переведут на орбиту вокруг этой звезды. Ускорение исказит орбиту, но планета останется гравитационно связанной.

― Но разогнать Сириус В до половины скорости света…

Софус поднял руку.

― Да знаю я, знаю! Накопить такую реактивную массу и так стремительно передвинуть ее с места на место… ущерб превысит мимозанские масштабы. Навести такого шороху только затем, чтобы какой-то каменистый шарик мог безопасно удалиться в изгнание, это все равно что спасать Нью-Йорк от затопления, взрывами разгоняя его всю дорогу до Ио. Единственный разумный подход — запастись мешками с песком и на всякий случай приготовиться к бегству, а если все средства будут испробованы и не принесут эффекта, понаблюдать, как это местечко тонет.

― Угу. — Если Чикайя правильно помнил эту историю, то Нью-Йорк на Ио все-таки не попал, хотя сидеть сложа руки и наслаждаться зрелищем его затопления стало бы, возможно, и более милосердным выходом. Разве не оказалась одна известная статуя в Париже? Разве не превратились знаменитые мосты и здания в декорации разбросанных там и сям тематических парков?

Софус сверился с данными, поступавшими от внутренних сенсоров.

― Моя коллега вот-вот появится. Вы бы не хотели с ней повстречаться?

― Я был бы рад.

Они поднялись со скамейки и вместе пошли к лестнице. На аллейке Чикайя заставил себя идти нога в ногу с Софусом, как если бы сам тот факт, что он больше не считался младшим новичком, уже лишал его всяких скидок на неизбежную неуклюжесть.

― А она сама откуда?

― Вы хотите сказать, откуда она явилась сейчас?

― Да. Я прибыл с Пахнера и уверен, что ни с кем больше не говорил о планах отправиться на «Риндлер». Может, мне просто не повезло с ней столкнуться…

Софус покачал головой.

― Она была в пути около ста стандартных лет.

Путешествие и впрямь долгое. Хотя непрямое перемещение приводило к большим времязатратам, такой способ — с разбиением намеченного маршрута на малые отрезки, останавливаясь как можно чаще, — позволял сгладить неизбежно нараставшее отчуждение. Какую бы фракцию она ни поддерживала, к делу она явно относится вполне серьезно.

Чикайя вызвал карту окрестного космоса.

― Она что, с Хайтина? [46]

― Именно оттуда.

― Но она не является уроженкой этого мира?

― Нет. Но, думаю, вам стоит подождать пару минут и расспросить ее обо всем самому.

― Конечно, извините…

Наверное, столь пристальный интерес, проявляемый им к новоприбывшей, кажется абсурдным: он ведь и о старожилах «Риндлера» ничего еще толком не знает. Но опечалившее его резюме Янна и скудный житейский опыт просто вынуждали искать кого-нибудь, неважно кого, кто мог бы перевернуть устоявшийся порядок вверх тормашками.

Они прошли через наблюдательную платформу, и дверь в рекреационную комнатку открылась. Чикайя невольно усмехнулся, опознав позу новичка: она пригнулась, пытаясь совладать со взбудораженной видом Барьера кинестетикой тела. На миг ее охватила морская болезнь.

А потом он присмотрелся внимательней и опознал еще кое- что.

Он застыл, как столп.

Не было смысла запрашивать сигнатуру: с тех пор, как их пути в последний раз пересеклись, облик ее не изменился. Собственно, она не меняла внешности вот уже четыре тысячи лет, с того дня, как они расстались впервые.