Сергей Розвал - Невинные дела. Роман

- Нет, отец, я слишком хорошо знаю Рэдчелла… Ненадежному человеку он не доверился бы…

- Тогда я ничего не понимаю…

- И я не понимаю, - согласился Эрнест. Он возбужденно ходил по комнате. - И тем не менее надо немедленно действовать. А гадать… Выскажешь тысячу остроумных догадок, а жизнь, оказывается, выкинула тысячу первый вариант…

- Что ж ты хочешь делать? - спросил отец, подняв голову от фотографии и глядя поверх очков на сына.

- Связаться с кем-нибудь из близких к Рэдчеллу людей…

- Как?

- Не знаю… Надо обдумать…

С этим Эрнест и уехал.

Вечером он, взволнованный, возвратился к отцу.

- Представь себе, отец, мне удалось многое узнать. Я разыскал одного из работников Национального комитета. С Грехэмом - плохи дела. Явная провокация! Конечно, никакого письма Рэдчелла и не было, но Грехэма действительно подвезли к зданию Национального комитета. Как раз в тот момент подъезжал также один из комитета и видел, как Грехэм вышел из машины, остановившейся перед подъездом, и направился было в здание. Сотрудник увидел, что Грехэма незаметно для него сфотографировали, и почти в тот же момент к Грехэму подошел еще один участник загадочной сцены и что-то торопливо говорил ему… Грехэм вернулся в машину, и она умчалась. Все это настолько выглядело заранее подготовленной инсценировкой, что сотрудник также бросился к своей машине и проследил за той, на которой увезли Грехэма… Короче говоря, у нас есть теперь адрес особняка, во двор которого въехала машина с Грехэмом.

- Но ведь она могла вскоре уехать оттуда?

- Нет! Сотрудник вызвал по автомату товарища и вскоре с моей помощью установили постоянное наблюдение за особняком. Дело в том, что я сообщил адрес Райчу, и он ухитрился снять напротив особняка комнату, откуда его студенты, сменяя друг друга, ведут непрерывное наблюдение.

- Тогда мы спасем Грехэма! - торжественно, как клятву, произнес старый Чьюз.

Хотя Рэдчелл действительно был арестован, произошло это с соблюдением законной процедуры и, конечно, без нарушения великанской демократии.

На очередном заседании палаты представителей председатель огласил ходатайство генерального прокурора о лишении права неприкосновенности депутата Рэдчелла по соображениям национальной безопасности. Прокурор сообщил, что произведенное расследование подтвердило предположения прессы об участии и более того - о прямом руководстве коммунистической партии нападением на секретную лабораторию в местности, известной под названием Светлые Грезы. Ввиду совершенно секретного характера данные предварительного следствия не могут быть оглашены. К сожалению, коммунистам, непосредственным виновникам уничтожения лаборатории, удалось скрыться. Пожар уничтожил вместе с лабораторией и явные улики. Известно, что сам изобретатель был похищен. Все это чрезвычайно затрудняет следствие. Между тем совершенно ясно, что столь ответственная акция имела отнюдь не местный характер и не могла произойти без ведома и даже прямых указаний центрального руководства коммунистической партии. Вот почему прокурор не видит другого выхода, как просить палату о лишении парламентской неприкосновенности депутата Рэдчелла, тем более, нет никакой гарантии, что он не скроется, подобно непосредственным участникам нападения. Надо отдать себе отчет, что выясняется чрезвычайно важное обстоятельство: не передан ли Коммунистической державе наш государственный оборонный секрет. Вопросы национальной безопасности требуют испрашиваемой меры. Было бы по меньше мере неразумно цепляться за какие-нибудь формальные возражения.

Ряд депутатов - «раки» и «крабы» - заявили о своевременности и глубокой аргументации требований прокурора.

Депутат Рэдчелл выступил с протестом против явного нарушения конституции. Несмотря на решительность своего требования, прокурор не мог выдвинуть ни одного конкретного, доказательного обвинения.

- Не напоминает ли это, господа депутаты, того исторического прецедента, когда в некой стране пожар был использован против коммунистической партии? Вы молотите старую солому…

В зале послышался нарастающий шум.