Юрий Бурносов - Мистериум. Полночь дизельпанка (сборник)

Как бы там ни было, а коротышка уже возбудился. Засияв от счастья, он схватил бумажку, сердечно поблагодарил Кристиансена, извинился за причиненные «неприятности» и выразил готовность заплатить за наш ужин.

– Да ладно, вали отсюда, – пробормотал Кристиансен, не зная, как от него отделаться, и уже, судя по всему, взвешивая свои шансы при новом раскладе. Он не струсил и не слишком растерялся, оставшись без проводника. Вероятно, прикидывал, чем еще можно меня заинтересовать.

Коротышка расплатился с Генрихом, не пряча свой «маузер», после чего удалился походкой человека, точно знающего, что жизнь удалась. И, что еще важнее, смерть – тоже.

Я достал наручники и бросил их на стол. Все закончилось неплохо. На тот момент с меня было достаточно острых ощущений. И в то же время я не мог отделаться от мыслей о Гимле. Правда это или нет? А что, если правда? И, попади мне в руки билет, решился бы я затеять свою игру – теперь уже против Хозяина? Слишком высокие ставки. Я понимал, что, скорее всего, осторожность победила бы и я вернулся бы в свое ничтожество, как служебный пес в свой вольер. Верный. Честный. И больше ни на что не годный.

Единственное лекарство от горечи – не думать и действовать. Осталось определить клиента куда следует, а затем найти комнату с ширмой и отправиться домой. Но я недооценил Кристиансена. Я приготовил для него наручники, а он приготовил для меня сюрприз. Он поднял над столом левую руку. Увидев, что в ней, я понял: наша совместная поездка как минимум откладывается. Это был не мой день.

Что происходит при взрыве противопехотной гранаты в небольшом замкнутом помещении? Ответ простой: все присутствующие превращаются в фарш. Несмотря на еще звучавший оркестр, я услышал, как за стойкой пернул Генрих. Понимаю вас, штришок неэстетичный. Но красноречивый.

Герр Кристиансен ухмыльнулся. В правой руке он держал чеку.

Я не настолько глуп, чтобы в подобных ситуациях ублажать свое самолюбие и разыгрывать героя. Без лишних слов я встал и направился к выходу. Мой кофе остался невыпитым, сигарета – недокуренной. Хорошо бы не последняя чашка, не последняя сигарета…

– Эй, – тихо окликнул Кристиансен.

Я обернулся.

– Ключи.

Парень не промах. Даже без проводника.

Я вернулся и положил на стол ключи от «майбаха». Снова заторопился на относительно свежий воздух.

– Эй.

Пришлось повторить возвратный маневр.

– Пистолет. И выгружай заодно все остальное.

Я выгрузил все, включая значок пристава и пачку дорогих мне порнографических открыток, которые неоднократно помогали снять озабоченность.

– Я мог бы заставить тебя раздеться и разуться, но я лишний раз не унижаю своих противников. Запомни это на тот случай, если мы вдруг поменяемся местами.

Хорошо сказано. Я запомню.

Оказавшись снаружи, я глубоко вздохнул. Даже вечная мгла, лишенная запахов, показалась мне вкусной, но только в первый момент. Сегодня вышел явный перебор. Пора на пенсию. Однако до пенсии еще надо дожить. Я не был уверен, что Хозяин готов выплачивать мне содержание за мои «успехи». Но в том, что расплата последует, не сомневался.

Взглядом простившись с «майбахом», не раз послужившим мне верой и правдой, я поплелся по одному из адресов, где должна была находиться комната для возвращений с непременной ширмой, столь противной долгому взгляду и столь радикально избавляющей самим фактом своего существования от заблуждения, будто однажды я смогу сбежать от Хозяина и навеки затеряться в Послесмерти.

Естественно, я выбрал ближайшую комнату, но идти все равно предстояло долго, минут сорок. За первые десять я уже вполне прочувствовал, что значит возвращаться с позором и осознавать, что бездарно провалил дело, в котором считал себя опытным профессионалом. В ожидании неведомого наказания я обливался холодным потом, а мои яйца сжались до нерабочего и прямо-таки смехотворного размера.

Услышав позади рокот двигателя (не «майбаха», другого автомобиля), я не обернулся и подумал: «Что, так скоро?» А зачем откладывать? Интересно, кого за мной прислали. Только бы не Ингрид. Бр-р-р.

Розовый «мерседес-бенц» обогнал меня справа и остановился, перегородив дорогу. Открылась водительская дверца. За рулем сидела брюнетка в неприемлемо смелом наряде – брюках и коротком жакете. Гладкие блестящие волосы облегали голову подобно шлему. Губы казались почти черными от помады. Между ними торчал мундштук с тлеющей сигаретой. Что еще сказать о ее лице? Не люблю обижать дам, поэтому скажу так: она не была похожа ни на одну из кинозвезд.