Джоан Виндж: Брандер

Я посмотрел вниз на кучу фишек вокруг моих ног и с невольным злорадством подвел итог вчерашней попойке, закончившейся безумной игрой. Нахмурившись, я позволил Ярроу продолжать жаловаться — теперь уже от нашего общего имени. ЭТО НАДО ЖЕ! ПОПЫТАТЬСЯ СОРВАТЬ БАНК НА НЕЙТРАЛЬНОЙ ТЕРРИТОРИИ! ТАМ, ГДЕ ЛЮБАЯ СВОЛОЧЬ МОЖЕТ НАС УВИДЕТЬ! ЗАХАПАТЬ ПОЛМИЛЛИОНА ДОЛЛАРОВ, ВПУТАВ МЕНЯ В ЭТУ ИСТОРИЮ! И ВОТ, ПОЖАЛУЙСТА, — ДОПРЫГАЛИСЬ! ПРЕДУПРЕЖДАЛ Я ВАС: ДОИГРАЕТЕСЬ, ЧЕРТ ВАС ВОЗЬМИ… О, БОЖЕ ПРАВЕДНЫЙ! НУ, КТО СЕЙЧАС ЖДЕТ ВНИЗУ?..

Не стоит впустую заводиться. Если бы они знали, что ты здесь, они бы просто выломали дверь и выволокли тебя отсюда…

Что толку спорить с самим собой? Я уступал во всем, постепенно избавляясь от психоза несогласия. Потянувшись, я раздвинул шторы: тусклый дневной свет проник в комнату. Как и предсказывали синоптики, облачность сгущалась. Наступил День дождя. Я взглянул на кирпично-красное марсианское небо, затянутое мрачными тучами, и решил, что, если им когда-либо удастся до нас добраться, виноват буду только я. МЫ ДУМАЕМ ТАК ЖЕ. Рука Ярроу послушно подняла футляр с «Этанаком», и я поплелся в ванную приводить себя в человеческий вид.

В свое время Самуэль Тейлор Кольридж написал:

Оригинал, конечно, мог существовать только в затуманенном опиумными парами воображении Кольриджа, но здесь, на Марсе, эти мечты воплотились в действительность благодаря несметному богатству и непомерному честолюбию Коррама Хабира. В чем секрет загадочной общности Коррама Хабира и Кубла Хана? Во-первых, разумеется, в сходстве инициалов… Но Хабиру недостаточно, чтобы его сходство с легендарным литературным персонажем ограничивалось только этим. Эксцентричный глава транснациональной финансовой империи, ворочающий миллиардами долларов, претендовал на роль императора. Ему захотелось построить свой собственный Занаду, и он действительно создал легенду, причем с гарантией, что миф вполне себя окупит.

Так появился на свет «Занаду», величайший дворец удовольствий: фешенебельный отель, курорт, лечебные минеральные воды и надежный кормилец всего этого великолепия — казино. Я, всвоем прежнем естестве, не питал пристрастия к азартным играм; у меня хватало ума честно сказать самому себе: для большой игры ты не создан. В обновленном же виде, как я недавно понял, у меня ума стало даже больше, чем нужно.

К этому времени я успел провести на Марсе уже почти полный земной год, но из осторожности не решился посетить туристический пояс планеты. Хотя главной причиной моего визита на Марс было желание увидеть мир — любой мир. К тому же я постоянно слышал восторженные рассказы сослуживцев в Центре по обслуживанию компьютеров о том, как они всего лишь за один славный вечерок, проведенный в казино «Занаду», успевали спустить все до последнего цента. И в конце концов я не выдержал…

Но теперь, когда я вышел из прозрачной, похожей на мыльный пузырь кабины лифта, здравый смысл подсказал мне, что пора закругляться и поживее сматываться обратно на арабские территории подобру-поздорову.

Я пересек холл, полный посетителей, и направился к справочному бюро. Пол вестибюля «Занаду» (длина его по диагонали составляла добрые полторы сотни метров) весь выложен мозаикой. От главной регистрационной стойки по нему кругами разбегались красочные картины, изображавшие роскошную жизнь Древнего Востока, и я, наступая на человеческие лица, чувствовал себя очень неловко. Но таким, вероятно, должен быть пол в настоящем кольриджевском Занаду… У меня за спиной, перевозя постояльцев с этажа на этаж, как пузырьки воздуха в золотых брызгах искусственного водопада, опускались и поднимались шары-кабины из разноцветного стекла (на Марсе вода ценится дороже золота) — это Лета, священная река, несла свой поток навстречу волнам подземного моря, спрятанного в глубинах подземных этажей казино, в Ледяных пещерах.

Один из холеных молодых клерков, которые от нечего делать толпились у справочного бюро, со скучающим видом направился ко мне, одергивая на ходу полы бархатного болеро.

— Чем могу служить, сэр?

— Мое имя — Этан Ринг. Мной кто-нибудь интересовался? — спросил я.