Лили Блек: Канал

Глашатай с удивлением заметил, что глаза пловца закрыты. «Наверное, чтобы не выжгло водой», — догадался он. — «А как же он сможет увернуться, если не видит, куда плывет?» Белый борт одного из «Метеоров» сверкнул из-за поворота, разительно отличаясь своей праздничной окраской на фоне воды и нависших серых облаков. «Может, успеет», — тоскливо подумал глашатай, почему-то переполняясь ненавистью к хихиканью Лорда.

Пловец все так же размеренно двигался в воде, когда два «Метеора» вылетели навстречу друг другу с разных сторон канала. Двигатели торжествующе ревели, поддерживая взвизгивания и свист подводных крыльев. Человек заторопился, кепка закачалась на макушке, смываемая тяжелыми волнами Канала. Почему-то глашатаю захотелось, чтобы кепка удержалась, он уже считал этот нелепый головной убор своеобразным талисманом. «Метеоры» приближались, рыская по Каналу, как хищники в поисках жертвы. Собственно говоря, они и были хищниками, а жертва добровольно плыла, надеясь перехитрить охотников, прямо в поджидающие пасти. Люди на берегу замерли, а Лорд даже приподнялся в своем кресле, когда стало очевидно, что все сойдутся в одной точке — пловец и

Секунды начали растягиваться, отравленные ядовитой водой и испуганные ревом «Метеоров». В последний момент пловец остановился и неожиданно нырнул, уходя глубоко под темную поверхность Канала. Вода радостно сомкнулась, принимая в себя добычу. Один из «Метеоров» вильнул, словно желая настигнуть цель во что бы то ни стало. Однако, человека уже там не было, зато был второй «Метеор». Корабли столкнулись со скрежетом, напомнившим глашатаю голос его господина. Полыхнул огонь, столь же жадно подхваченный Каналом. Радужная пленка поплыла по поверхности воды, вбирая в себя разнообразнейший плавучий мусор. Голова пловца с кепкой, съехавшей на затылок, вынырнула на границе переливчатого пятна. Руки опять взлетели над водой, подталкивая тело к каменной полуразрушенной стене, отделяющей противоположный берег Канала от остального мира.

Глашатай со свистом втянул в себя воздух, почувствовал резкую боль в груди и понял, что все это время он не дышал. Толпа взревела, приветствуя потенциального победителя.

— Надо же, как интересно! — ухмыльнулся Лорд, хлопая в ладоши в очередной раз. Медный голос гонга опять поплыл над площадью, заставляя людей умолкнуть. Глашатай сжался, сожалея, что не может опереться о спинку кресла. Он обмяк, как будто все кости разом расплавились, рубашка вся промокла от пота и леденела на пронизывающем ветру. Хлопающий за спиной плащ совершенно не грел. Один из «Метеоров» вяло горел, двигатель его заглох. Второй пытался выдернуть свой нос из чужой кормы, вода пенилась, взбитая миксером винтов, «Метеор» пятился, но прицепившийся к нему горящий корабль тянулся следом. Огонь должен был вот-вот распространиться дальше.

Глашатай, завороженный, смотрел на то, как бегают и суетятся какие-то люди, таскающие ведра с песком, пытаясь сбить пламя. Жадные рыжие языки танцевали, иногда прикасаясь к воде, отдергиваясь от нее, корчась, как от боли, возвращались к судну и продолжали его ласкать, продлевая агонию. Уже один оранжево-алый лоскут протянулся на палубу второго корабля, коснулся, приникая нежно и любовно. Люди на «Метеоре» закричали. Глашатай мрачно улыбнулся, увидев яркую вспышку надежды на лице девушки, продолжающей стоять на причале.

— Он может и доплыть, — засмеялся Лорд. — Ты придумал для меня хорошее развлечение на сегодняшний день!

Глашатай расцвел от похвалы господина. Он перестал дрожать и гордо выпрямился, оглядывая окружающих с внезапно возродившейся самоуверенностью. Только где-то в глубине тлел страх, готовый разгореться бушующим пламенем в любой момент, таким же, как то, что пожирало сейчас оба «Метеора».

Пловец коснулся стены, приложил к ней обе ладони, охватывая пальцами шероховатые старые камни.

Он отдыхал, вдыхая запах старой кладки, кирпичной пыли, отсыревшего гниющего мха, выросшего между камней. Толпа на площади взревела восторгом. Еще бы, они никогда не видели такого, ни на одной из гонок. Добыча, обманувшая охотников, сделавшая их своим трофеем, сумевшая уйти от смерти, выжить и почти победить. Человеку нужно было еще доплыть обратно, но хищники были слишком заняты спасением своих жизней, чтобы охотиться. Человек мог считать себя победителем.

Он гордо улыбнулся, помахал рукой, лихо сдвинул мокрую кепку, готовясь оторваться от стены и начать обратный заплыв. Девушка поднялась с колен, глядя на него, что-то тихо шепча, прижимая руки к груди. Ее глаза лихорадочно блестели, тонкие пальцы сжимались и разжимались, ногти впивались в ладони, но она видела только своего мужа, смеющегося на другой стороне Канала. Он оттолкнулся от стены и поплыл, не торопясь на этот раз, экономя силы, рассчитывая каждый взмах рук. Медный голос гонга раздался в третий раз.