Фриц Лейбер - Ветеран

Тип, откликавшийся на кличку «Лейтенант», лихо расправился с очередной солидной дозой «Левенсбрау». Он только что закончил повествование о необычной артиллерийской дуэли между немцами и русскими на Украинском фронте. И каким же великолепным фейерверком обменивались тогда позиции противников!

Макс небрежно помахал рукой, не расставаясь с зажатой в ней небольшой бутылкой любимого светлого пива, и его взгляд заволокла дымка воспоминаний.

— В тот раз, когда пушки причинили такой огромный ущерб Копенгагену, — промолвил он, — все небо было исчерчено пурпурными полосами; городские колокольни резко вырисовывались на фоне яркого зарева, а мачты со спущенными парусами на британских кораблях походили на лес из крестов…

— Неужели союзники высадились и в этом месте? Первый раз слышу! — заявил кто-то притворно безразличным тоном.

— Это было при Наполеоне, — уточнил Макс. — В 1807 году. Тогда красные мундиры обстреляли город, чтобы затем завладеть датским флотом.

— Похоже, Макс, ты там присутствовал, — поинтересовался утвердительным тоном Вуди. Фраза вызвала дружный смех всех членов нашей компании, сгрудившихся вокруг стойки. В том, чтобы пропустить стаканчик-другой у продавца спиртного, нет ничего особенно веселого, а поэтому любая возможность подурачиться воспринимается присутствующими с энтузиазмом.

— А почему на корабельных мачтах не было парусов? — опять спросил кто-то.

— Потому что таким образом корабли, ведущие стрельбу, меньше рисковали поджечь свои собственные снасти. Такая штука, как паруса, вспыхивает в два счета, да и деревянный корабль зажечь не труднее, чем вязанку хвороста. Именно поэтому стрельба раскаленными ядрами так и не получила широкого распространения в морских сражениях. Да, кстати, раскаленные ядра в полете очень похожи на «большие красные огни» форта Мак-Генри, — невозмутимо продолжал Макс. — Я имею в виду тот случай, когда в дело были пущены легендарные ракеты Конгрева. И «разящие молнии» снарядов, выпущенных мортирами с кечей, оповестили мир о появлении артиллерии, способной вести прицельную стрельбу. При желании, в американском гимне можно найти подробное описание истории вооружений. — Макс огляделся с удовлетворенной улыбкой. — Ты прав, Вуди, я был там. Точно так же, как был вместе с марсианскими конфедератами, когда они сравняли с землей Коперник во время Второй колониальной войны. И, точно так же, как я сидел в индивидуальной ячейке в окопах Копейбавы через миллиард лет от нашего времени. С этими чертовыми лучами с боевых венерианских кораблей, переворачивающими все вокруг вверх дном, я развлекался тем, что не позволял Земле разлететься вдребезги.

На этот раз все заржали, как ненормальные. Вуди медленно кивал головой, повторяя «Копенгаген, Коперник, и… как там он назвал третье местечко? Ну и фантазия у парня!» Лейтенант орал: «Еще бы, ты там бывал, да только в фантастических книжонках!»

Что касается меня, то я думал: «Господи, спасибо тебе за то, что среди нас есть немного чокнутые. В особенности, спасибо тебе за то, что есть отчаянные типы, которые не струхнут сказать то, что думают, но и не полезут в бутылку, если над ними посмеются. Так что никто не сможет понять, рассказывают ли они свои истории для хохмы, или верят в них, как в катехизис. В этой компании нет ни одного человека, кто принимал бы Макса всерьёз хотя бы на полпальца, но его все любят, потому что он никогда не обижается на подначивание».

— Я только хотел подчеркнуть, — продолжал Макс серьезным тоном, как только общее веселье немного поутихло, — что в деле вооружений нет ничего нового под Луной.

— А что, римляне тоже использовали ракеты? — спросил кто-то, перед этим уже интересовавшийся падением Копенгагена. На этот раз я смог определить, что любопытным был сам Сол, торчавший за стойкой.

— Нет. Они специализировались на катапульте, которую позднее называли «кранекен». Хотя… Если подумать как следует, то можно припомнить слова одного моего знакомого легионера, рассказывавшего, что, по его мнению, Архимед использовал ракеты с греческим огнем, чтобы поджечь оснастку римских галер в Сиракузах, а совсем не дурацкие громадные зеркала, которые были чистейшей выдумкой.

— Ты хочешь сказать, что ты не единственный участник этих рассказов про вечного вояку, сражающегося во всей вселенной? — Хриплый голос Вуди прозвучал издевательски торжественно, отразив, при этом, максимальную степень удивления.