Джеймс Гарднер - Час Предназначения

Непростой выбор. Столь сильная вспышка могла навсегда меня ослепить, но и рожу Боннаккута в этот момент тоже очень хотелось бы увидеть. Почему я его так ненавидел? Скажем так – наш первый воин не любил музыку. Он был на пять лет меня старше и остро завидовал моему таланту, сам никакими талантами не обладая – а был просто большим, сильным и злобным. Видимо, этого хватило, чтобы в рекордное время пробиться на самый верх Гильдии воинов.

Если подобная бессмысленная трата стрел была типичной «тактикой» Боннаккута, о безопасности Тобер-Коува стоило всерьез побеспокоиться.

Несмотря на царившую вокруг суматоху, Рашид продолжал спокойно сидеть на том же камне, с которого он наблюдал за танцем, обняв Стек одной рукой за плечи. Другой рукой он прикрывал глаза от вспышек фиолетового пламени, возникавших в дюйме от его лица. Такое хладнокровие не могло не восхищать – будь я мишенью для стольких лучников, я бы постоянно вздрагивал, как бы ни защищал меня дьявольский огонь.

Стрелы все еще продолжали лететь, когда Лита высунула голову из-за ближайшего дерева и крикнула:

– Я всего лишь глупая женщина, но, может быть, ты сумеешь меня развеселить!

Этими словами всегда начиналась проповедь Смеющейся жрицы, и обычай тоберов требовал прекращать все свои дела, чтобы дать ей высказаться. На мой взгляд, вероятность того, что Боннаккут позволит другим воинам прекратить стрельбу, составляла пятьдесят на пятьдесят; но возможно, он решил, что Лита предложит более действенный способ уничтожить чужаков, и готов был ее выслушать. В лесу наступила тишина – больше не было слышно ни звона тетивы, ни треска пламени. Лита, откашлявшись, начала:

– Я лишь хотела сказать, что, возможно, вам стоит поберечь стрелы на тот случай, когда они могут действительно понадобиться. Зрелище, конечно, замечательное… но что, если, например, дикая кошка или медведь заберутся на пастбища, прежде чем мастер Уингхэм успеет сделать новые? Мы потеряем наш скот, и вряд ли это кому-то понравится.

– Нейты тоже никому не нравятся, – послышался хриплый голос – естественно, Боннаккута.

– Верно, – согласилась жрица, – но ведь твоими стрелами их проблему не решить, не так ли?

– Никакой проблемы не существует, – сказал Рашид, поднимаясь на ноги. Нейт тоже поспешно встала, обнимая Рашида за пояс; я мог различить лишь окружавшее обоих фиолетовое сияние. – Стек и я никому не принесем вреда. Мы просто хотим посмотреть вашу завтрашнюю церемонию.

– Еще чего! – отрезал Боннаккут. – Стек изгнали отсюда двадцать лет назад, вполне по закону. А Каппи сказала, будто ты ученый. Это тоже против закона.

– Все эти законы запрещают кем-то быть, – криво усмехнулся Рашид. – А есть у вас законы, которые запрещают что-то делать? Например, пытаться убить гостей, которые пришли с миром?

– Патриарх никогда не отличался гостеприимством, – внесла свою лепту Стек.

– Я готов смилостивиться, – отнюдь не милостивым тоном проговорил Боннаккут. – Если вы сейчас же уйдете, мы вас отпустим.

– О, как великодушно! – Рашид закатил глаза.

– Иначе мы убьем вас – здесь и сейчас.

Если бы это сказал кто-то другой, а не Боннаккут, я, возможно, и попридержал бы язык; однако я ненавидел его еще с тех пор, когда он был двенадцатилетней девочкой, которая выкинула мои нотные листы в выгребную яму. Я не мог упустить шанса ткнуть его носом в противоречия в его же собственных словах, даже если это означало встать на сторону чужаков.

– Ну давай, Боннаккут, – крикнул я из кустов, – ты же сам знаешь, что этих двоих ты даже оцарапать не сумеешь. Хватит строить из себя великого воина, лучше отведи их в поселок – пусть с ними разбираются мэр и Совет.

На дальнем краю поляны зашелестели листья, и появился Боннаккут. В темноте я мог различить лишь его силуэт – массивные плечи, такая же грудь, массивный топор в руке.

– Вот оно что! – Он выставил топор в мою сторону. – Смотрите-ка, новый любитель нейтов выискался. И почему только это меня не удивляет?

– Зато меня удивляет. – Стек вытянула шею, чтобы взглянуть на меня. – Откуда этот внезапный проблеск здравого смысла?

– Танец солнцеворота способствует здравомыслию, – ответила Лита, избавив меня от необходимости объясняться.

– Если уж говорить о здравомыслии, – весело сказал Рашид, – может быть, все-таки пойдем в Тобер-Коув?

– Стоит тебе появиться в поселке, как тут же начнутся беспорядки. – Боннаккут занял позицию прямо перед нами, недвусмысленно покачивая топором. – А беспорядки нам ни к чему.