Александр Вельтман - Предки Калимероса. Александр Филиппович Македонский

Теперь один остался Хаос — в понятиях людей….

Различие народов и наречий — также Хаос.

Но все впадет в один и тот же Океан;

Из вод восстанет Атлантида!..

БАТАРЕЯ ПЕРЕД ТУЛОНОМ.

(Артиллерийский поручик стоит, сложив руки на груди, и смотрит на осаженный город).

Они глупцы, обманщики! а Франция им верит… надеется от них и славы и побед!

О время бедное!.. в ходу жетоны!

Хотят взять славу даром… не только жизнь, им дорог день презренного существованья!..

Менялы!.. а я… я что?…с окованным рассудком… языком и волей!..

(Проходит генерал).

— Я здесь зачем поставлен, Генерал?

— Что за вопрос, сударь, вы верно новичок?

— Я новичок, но мне ничто не ново! Я был в походах Греции и Рима, я побеждал с Тюренем и Конде… возил орудия чрез снеги Альпов… я рушил Вобана системы….

— На бумаге.

— Да, на бумаге. Вот, в двух тысячах туазах… валяется чертеж Тулона — дайте волю, я разорву и этот лист бумаги!

— Вы рассуждаете о высших взглядах, не ваше дело рассуждать… В мишень смотреть, сударь, вот ваше дело!

— Артиллеристу цель нужна… здесь цели нет!.. а кланяться Тулону, салютовать ему и сыпать золотые ядра, почтительно перед подножьем стен — не буду!..

КОМНАТА. 1794 ГОДА.

(Входит молодой Генерал и с сердцем бросает меч свой в угол).

Мой кончен путь на поприще военном!.. мне говорят, я молод!

На поле битв не долго до седин!

Все покорить возможно; но покорить глупцов нет средств!

Оружье, ум, душа, любовь, все перед глупостью ничто — она одна могуща!

Нет! полно сниться мне Общественное благо!

Лежи мой меч и ржавей!

(Смотрит на полку с книгами).

Вот истинная жизнь, вот где бессмертие!

(Схватывает книгу).

Оно покрыто пылью! страницу дивных дел червь точит!..

(Бросает книгу).

Одна лишь память… память лишь бессмертная бессмертного хранитель!

(Берет снова книгу).

Пристрастные слова!.. где ж истина?.. за гробом?.. а жизни цель?..

Не грязным ли путем, вслед за толпой, пройти до вечности?..

Солон, мудрец… и должен претворяться… играть роль дурака середи толпы невежд!

Лежи мой меч и ржавей! Пусть ржавчина пожрет твой блеск, то зеркало… в котором отразились твердыни гордые Тулона!..

КОМНАТА БОГАРНЕ.

Кто оценил меня и хочет дать мне власть… сама ли Франция?.. нет — женщина!.. о Боже, Боже! и так судьбы моей прозванье — Жозефина!

ЕГИПЕТ.

Вот и в архиве каменных письмен!

Священная земля, я на тебя вступаю как изгнанник.

Враги определили, поставить на моей могиле Сфинкса.

Но Измаилу Бог послал Зем-зен.

Глупцы! как будто я не понял, что здесь мой главный неприятель флаг Георга.

О, оградите Африку от моря, и Сезострис воскреснет.

Освободите мне другую руку, и я с Тифоном слажу.

Ночь.

1799.

(Корабль, отплывающий от берегов Египта).

Прощай Египет мой! на берегах твоих… меня… не поняла судьба!

Останься же жилищем мумий!

Прощай мой Юг!.. что моря глубина и горечь… смотри на эти слезы и печаль… вот глубина и горечь!

Зовет меня мой жребий… на западе мне славу предлагает…. Колосс восстал, от Севера идет….

Мильоны одного зовут на помощь!

Кто ж тот, кого они зовут?

Царь или раб?

(Певец на корме):

Плыви Царица ночи звёздной,

ТЮЛЬЕРИЙСКИЙ ДВОРЕЦ.

(Мужчина среднего роста, нос орлиный, взор проницательный, идет в короне и порфире, сопровождаемый Перами и первыми чинами Франции; в тронной остановив взором свиту, входит один в отдельный покой, сбрасывает корону, бросается на диван, закрывает лицо руками…)

Я Царь!..

Где ж Граф Прованский? Где ищет прав своих?

В Венеции на карнавалах, на торжищах кокетки Вены, в пустынях Севера….

И изгнанный отвсюду, вступает в подданство Георга… бедный Лилль!

Но эту тяжбу… решил не я, а век!

КАБИНЕТ В ТЮЛЬЕРИ.

(Мужчина в сером сюртуке сидит подле стола).

(Мария-Луиза входит с царем Рима на руках; на шее младенца цепь всех Австрийских орденов).

— Суров, задумчив ты; нет ласки даже к сыну, наследнику любви твоей ко мне.

— Наследнику? и в сердце есть престол; но не наследственный.

— Ты Император, твое сердце, одно для всех… как солнце… как солнце благотворно… но… к нему опасно приближаться… оно сожжет….