Фриц Лейбер - «Специальная служба» к вашим услугам [Справочная]

С т а р у х а: Перестань, перестань меня дразнить!

С к о р а я: …и делаю все, что в моих силах, чтобы их вам переправить. Если бы у вас был приемник материи, я бы просто опустила таблетку в отверстие передатчика или ввела бы определенный код и тогда в следующую секунду вы бы уже держали в руках ваш кординал. Как же так? Более девяноста процентов телефонов с рейтингом номера, подобным вашему, оборудованы приемником материи…

С т а р у х а: Нет, нет у меня приемника материи! Скажите на милость, ну кто же согласится глотать таблетку, пришедшую по проводам, всю в масле и электричестве?! Оооох…боже мой!

С к о р а я: Я послала запрос, мадам. Вполне возможно, что у вас все-таки есть приемник материи, только вы сами об этом не знаете. Не волнуйтесь, и постарайтесь не делать резких движений. Я должна вам сообщить, что сама материя никогда не передается по радио или проводам. И уж во всяком случае масло тут совершенно ни при чем. В передатчик вводится химические и масс-форменные коды передаваемого объекта. Ну, или они получаются в результате анализа образца. Только эти коды и передаются к вашему приемнику. А уж приемник мгновенно синтезирует объект из стандартного сырья. Объект — точь-в-точь такой же, как исходный. Я несколько упрощаю, но…

С т а р у х а: Теперь проклятая лента начинает читать мне лекции, и хочет что-то доказать. Исключительно умно, особенно если учесть, что компьютер, работая в миллион раз быстрее человеческого мозга, всегда может обвести вокруг пальца умирающую старушку…

С к о р а я: Мадам, я не компьютер! Я обычная женщина… Что толку опять об этом говорить!

С т а р у х а: Запись повторяется уже в третий раз! Может ли случиться так, что даже у компьютера есть чувство стыда? Ну ладно, дорогуша, давай делать вид, будто ты вовсе не запись, а живая девушка по имени Дорис двадцати трех лет от роду. Девушка… эти ленты дают записывать только сексуальным сучкам, не так ли? Или теперь они их составляют вообще без всякого человеческого участия — из визга металла и гула электрического тока? Так уж и быть, делаем вид, что ты красивая молодая женщина, пытающая меня таблетками, которых у меня нет, неспособными взлететь вертолетами и доктором, отправившимся по срочному вызову к своей любовнице и до которого никак не дозвониться. Да, злобная прекрасная молодая девушка, то есть моя милая магнитная лента. Итак, по крайней мере, у меня есть хоть что-то конкретное. Кто-то, кого я могу ненавидеть, умирая здесь в полном одиночестве, кто-то, кто мог бы страдать так же, как страдаю я. Оооох… боже мой!

С к о р а я: Мадам, я не слишком-то красива, и изо всех сил стараюсь не быть злобной. И мне так же одиноко, как и вам. Я сижу в аппаратной, окруженная бесчисленными электронными приборами, а вокруг ни единой живой души. Сквозь систему кондиционирования до меня доносятся звуки того самого шторма, что бушует над вашим домом…

С т а р у х а: Я рада, что ты слышишь звуки бури. Я рада, что ты одна в своей каморке и не можешь никуда убежать. Тогда ты можешь представить себе нечто ужасное, медленно крадущееся к тебе, как крадется смерть. Да-да, как крадется ко мне СМЕРТЬ, а ты сидишь в своем роскошном офисе с кондиционерами, дымишь сигареткой и потягиваешь коктейль, подливая себе в бокал из бутылки в форме переплетенных сексуальных органов… И одновременно прихорашиваешься перед зеркалом, перед тем, как пригласить своего дружка побаловаться, а старая женщина умирает…

С к о р а я: Мама, не надо, ну, пожалуйста!

С т а р у х а: Теперь, значит, я стала матерью записи. Как любопытно! Извини, дорогая, я и забыла, что мы делаем вид, будто ты — красивая девушка. В эти последние часы моя память уже не та, что прежде. Кроме того, меня несколько удивило, что у компьютеров тоже, оказывается, бывают воспоминания о матери, их даже, наверно, можно подвергнуть психоанализу…

С к о р а я: Пожалуйста, мадам! Я не шучу. Мне тоже очень плохо. Я выбрала эту работу из-за того, что случилось со мной, когда я была маленькой девочкой. У моей матери случился сердечный приступ, и она не могла пошевелиться. Она попросила принести ей таблетку, а я отказалась. И все из-за того, что перед этим она не дала мне конфетку. Мама всегда называла свои таблетки «конфетками», поэтому я не понимала, в чем дело… Мне казалось, что раз мама не дала конфетку мне, то я теперь не дам ей. Я не догадывалась, что она умирает. Много лет спустя я выбрала эту работу в надежде, что смогу хоть немного помочь людям, попавшим в положение мамы…