Юрий Гаврилов - Спешите к нам

— Хорошо. Пошли знакомиться, — сказал Еланин.

Капитан и штурман-два вышли на палубу, залитую желтоватым солнечным светом. Вокруг серело шевелящееся пространство мертвой воды, только вдали белела полоска берега — там уже начиналась Большая Европейская Пустыня. Ракетоскаф казался пустым, необитаемым. Странно… Вскрывать лазерным ключом? Но едва капитан так подумал, на сфере аппарата раздвинулась стена, открывая темноту внутренности. Пошли секунда за секундой, но изнутри никто не появлялся. Странно, обычно угонщики и мусураны не скрываются — ведь ясно, что теперь некуда деться, они пойманы на месте преступления и неизбежное свершится. Не применять же силу контрольного поля? Оружия у них не может быть. Оружия уже давно нет на Земле. Олев подошел к аппарату и звучно постучал по его железному боку.

— Эй там, в самоваре! Выходи!

В проеме двери появились один за другим два археонавта в легких зеленоватых костюмах для работы в пресной воде. Рослым патрулям они оказались едва по грудь. Автоматика отщелкнула их скафандры, и на Еланина глянули виноватые мальчишечьи глаза. Обоим угонщикам было лет по тринадцать. Первый, темноволосый, смотрел на патрулей с интересом, второй, белобрысый и курносый, опустил глаза и не решался поднять их.

Все стало на свои места. В практике «Дозоров» уже бывали случаи розыска ребят, сбежавших на ракетных батискафах в поисках приключений. Как правило, пацаны и девчонки из Круга Сибири мотались в Большую Американскую Пустыню, а бойскаутов из Овала Амазонки почему-то больше привлекали мертвые квадраты Большой Европейской Пустыни. Непонятно только, зачем оказались эти юные археонавты здесь, у черта на рогах, в богом забытом месте.

— Ну? — спросил Еланин строго. — Что скажете, пионеры? Что искали, что нашли?

Ребята молчали, опустив головы. Олев заглянул в ракетоскаф, вошел туда и вскоре вытащил на палубу контейнер.

— А вот мы сейчас узнаем, что они здесь потеряли, — сказал он, вскрывая контейнер.

Ребята не шелохнулись, виновато сопели носами и глаз не поднимали. В контейнере оказалась земля вперемешку с песком. Значит, робот докопался до грунта. Что они хотели там найти? Обыкновенная земля, обыкновенный песок. Не радиоактивные, без драгоценных металлов, без каких-либо признаков жизни.

— Так и будем в молчанку играть? — строго спросил капитан. — Ну-ка марш за мной в рубку.

Ребята послушно пошли вслед за капитаном, а Олев остался осматривать аппарат. Вошли в рубку, и Еланин велел угонщикам снять скафандры. Пока они, сопя, разоблачались, капитан задал МАМО номера ребячьих скафандров. Так и есть: ребята оказались из той пионерской флотилии, которая опробовала ракетные батискафы на Байкале. Компьютер выложил их имена: смуглого звали Максимом, белобрысого Андреем.

Вошел Олев и молча положил перед капитаном сложенный в несколько раз пластиковый пакет. Лицо штурмана-два оставалось непроницаемым, но в глазах бегали чертики.

— Это было на их штурманском пульте, — коротко доложил он.

Еланин развернул пакет. Перед ним, оказалась туристская карта доконфликтной эпохи. Северо-западная часть Черного моря, прочитал Еланин. Очертания берегов совсем другие. На карте значатся остров Березань, узкая и длинная Тендровская коса, Черноморский заповедник, порты Очаков, Хорлы, Аврора, Евпатория, маяки, дороги, места отдыха — туристские палатки, кемпинги, кафетерии…

— Ну и чем вас заинтересовало это место?

Утром, едва капитан переступил комингс рубки, Олев выложил перед ним странный предмет — плоский, продолговатый, величиной с карманный компьютер. Только у него были острые углы, два отверстия в середине, и сделан он из примитивной пластмассы — предмет явно из ТОГО времени. Еланин непонимающе вертел предмет в руках. В ТО время, до унификации, умудрялись создавать сотни тысяч, миллионы разных предметов. Разбираться в их назначении сегодня могли только узкие специалисты. Капитан вопросительно посмотрел на штурмана-два.

— Вот это они искали, командор, — пояснил тот. — Я нашел это в скафандре Максима.

— Что это?

Олев нажал на грань предмета, и открылась крышка. Внутри на ней Еланин увидел портрет человека. Высокий лоб, грустный, пронизывающий взгляд усталых глаз, морщины под глазами, складки у плотно сжатых губ, от — чего выражение лица казалось упрямо несговорчивым. Лицо как лицо, только было оно из ТОГО времени — на голове у человека темнели жесткие непокорные волосы. Ниже Еланин увидел надписи и стал читать вслух: