Екатерина Дереча - Дитя Ириса. Истоки

– Да. Имя. Знаешь ли ты, что это за дерево? – старуха смотрела прямо на меня, хотя я точно знала, что она меня не видит.

– Откуда мне знать? – резко спросила я, поворачиваясь к Модене. Я надеялась, что она объяснит, что здесь происходит, но женщина молчала.

– Значит, ты не чувствуешь его силу? – старуха будто знала, кем я была. Мне стало страшно. – Скажи, его сердце ещё бьётся?

– Понятия не имею, о чём вы говорите, – прошептала я, содрогнувшись – почему-то вдруг стало холодно. Я потёрла предплечья, пытаясь согреться, но это движение отозвалось болью и в рёбрах. Вздохнув, я опустила руки.

– Это священное Древо Сильва. Только Страж, обладающий силой, может вернуть его к жизни. Я ждала, когда ты придёшь, Оливейя, но ты слаба, – старуха нахмурилась и причмокнула губами.

– Что значит, вы меня ждали? Откуда вы могли знать, что я сюда приду? – приглушённо спросила я, ощущая, как волосы на затылке становятся дыбом. Вряд ли это от грозы.

– Как ты думаешь, сколько мне лет? – старуха уставилась на меня белыми зрачками, и на секунду мне почудилось, что она пытается проникнуть в мой разум, как это делал Араисон.

– Понятия не имею, лет сто? Судя по тому, что вы еле живая, может и больше, – мне стало страшно. Очень страшно. Но я отвечала дерзко, будто специально напрашиваясь на грубость. Совсем как раньше. Я думала, что переросла это.

– Мне пятьдесят четыре года, – она усмехнулась, а я не нашла слов и просто стояла с открытым ртом. – Дай угадаю, ты сейчас рот открыла от удивления?

– Эмм…. Ну да, – я смотрела на неё и не верила. Седые волосы, едва достающие до лопаток, сухое истощённое тело, испещрённое морщинами, впалые глаза с мутными зрачками. Это не могло быть правдой! Даже в сто-сто пятьдесят лет ирисийцы выглядели моложе!

– Я пророк и вижу грядущее. За это приходится расплачиваться. Каждый из нас платит свою цену за силу, которой обладает. Будущее открывается мне, даже если я не хочу этого, но я отдаю слишком много энергии за этот дар. Я чувствую тебя и твою силу, но не могу понять, что ты такое. Ты ведь не Страж?

– Хотела бы я сама знать, кто я. Не так давно я была Стражем, а теперь не знаю… теперь я просто Оливия.

– Ты была Стражем? – Модена подскочила ко мне с ножом, явно намереваясь перерезать мне горло. – Хонейда, ты обманула меня!

– Сядь, Модена! Она нужна нам всем! – старушка даже не пошевелилась, но в её голосе было столько силы, что я поморщилась, а Модена послушно опустилась на землю, выронив нож.

– Давай я расскажу тебе одну историю, Оливейя. Начнём с того, что меня зовут Хонейда. Я была рождена в пустыне, как и ты, но я была рождена в изгнании. Мы с матерью ютились в жалкой лачуге и трудились на почти бесплодных землях «Дома Сильвы». Когда начался мой первый переход, я увидела это место.

Дерево, окружённое волшебными мотыльками. Оно звало меня, манило, словно аннона. И когда я нашла к нему путь, древо открыло мне будущее. И это будущее – ты . Ты должна пробудить Сильву. Ты несёшь в себе перемены, разрушение и хаос, но твоя сила – то, что нужно этому умирающему миру.

– Я не понимаю… – я вспомнила рисунки Стивена, неужели и он в пятьдесят лет станет дряхлым стариком?

– Наш мир умирает. Радиация изменила нас, но мы не сможем спасти всю планету. Когда Ирис начал менять природу, делая её пригодной для жизни, он вмешался в естественный процесс очищения земли. Если ты разбудишь священное Древо, оно откроет тебе истину, даст силу, способную изменить мир. Но я вижу, что ты слишком слаба. Неужели я ошиблась?

– Я уже пробудила одно древо, но оно ничего мне не открыло, – как же давно это было. А ведь прошло лишь несколько месяцев. Гринсек остался глух к моим словам и мыслям.

– Правда? И ты уверена, что оно было священным? – Хонейда встала и подошла ко мне чуть ли не вплотную.

– Да. Священное древо Гринсек было мёртвым, но я смогла оживить его. Гринсек ничего мне не дал, ни сил, ни истины, – почему-то пробуждение Гринсека померкло в памяти, ведь сразу после этого я прошла второй переход. Если бы у меня было чуть больше времени, возможно, Гринсек поделился бы со мной знаниями.

– Гринсек?! – воскликнули обе женщины.

– Ага.

– Так значит, ты и есть несущая мир, – старуха снова отошла к дереву и погладила кору. – Ты несёшь мир и жертвенность. Гринсек не открыл тебе истину, потому что ты была не готова. Он не такой древний, как Сильва, но тоже могуществен. Ты готова?

– К чему? – я смотрела, как старуха медленно шагает в мою сторону, но не могла сдвинуться с места.