В. Бирюк - Расстрижонка

Вот оно как… Господи, девочка, сколько тебе лет? Шестнадцать? Семнадцать? Чтобы говорить: «как в молодости»?!

Ну и что я могу сделать? Голод — накорми, страх — защити, тоска — рассмеши. А вот любовь… Просто напомнить:

– Если идти по этой речке вниз — придёшь в Коломну. За ней другая река — Ока. Если идти по Оке вниз — придёшь к Волге. Там на Стрелке, на горах, стоит мой город. Всеволжск. Там тебе рады. Всегда. Всякой. И выдачи оттуда нету. Никуда. Никому. Помни об этом.

Она вежливо улыбнулась, отрицательно покачала головой. «Спасибо на добром слове». И — сдёрнула присохшую у меня на руке повязку. Мать…! Мда…

Ой, блин! Больно же! А как на шее будет? Там же и не отмочить толком.

О! Кажется, идея насчёт — «завязать узлом на спине» — начинает обретать реальность. Ну, со мной такой фокус не пройдёт — завязывать нечего. Хотя… Если опять руки выворачивать начнут…

С десяток местных предводителей, вадовасов, окружив Кастуся плотной группой, не то — шли с ним, не то — вели его к нам. А в руках у меня ничего тяжёлого… Придётся разговаривать.

– Ты сказывал: «Кучковичей — не будет. Есть способ». Рассказывай.

Ишь ты. Он мне указывать будет. А Кастусь молчит. Молчит и «подгоняльщик» — видимо, один из лидеров «оппозиции».

Как меня это заколебало! «Это» — демократия.

Ребята! Я сам законченный дерьмократ и либераст! Но надо же и меру знать! Демократия по первобытно-общинному или, там, ранне-феодальному… нафиг-нафиг! Любая компашка хомнутых сапиенсом по любому поводу начинает меряться своими… вятшизмами.

Идите себе в шимпанзе! И там шимпанзуйте… По полю брызгами.

У нас тут война! А у вас… торжество гуманизма в форме выяснения отношений. Гуманизма — исключительно потому что все гуманоиды. Разных представлений о своём месте в этом социуме.

«Микрострасти в микромире».

Начинаешь мечтать об абсолютизме, как об откровении божьем — хоть какой-то порядок. Хоть какой-то намёк на чью-то ответственность в этом безграничном дурдоме. Который называется «Святая Русь». С таковой же Литвой.

Единоначалия в Московской Литве не было никогда. Каждый глава рода, каждый жрец любого подкоряжника, воротил всё, что хотел. В рамках обычаев и личных возможностей. «Моя свобода заканчивается там, где начинается твоя». Но вот где конкретно проходит граница твоего «тама»? И нельзя ли этого «тама» — чуток подвинуть? «Ударом сокола» в голову.

Двухлетняя гражданская война несколько сократила количество особей в категориях вятших.

«Матери рода», как у могикан, можно уже не подчиняться, общенародное собрание не собирать, толпу кугураков, как у мари, не слушать. Следующая стадия общественно-социального прогресса: достаточно договориться с двумя-тремя десятками военных вождей.

Прогресс, блин, благорастворение, итить его ять!

Если кто не понял, демократия, консенсус — на корню зарубает всякий «благородный», или там, «бескорыстный» поступок на национальном уровне. На уровне любой демократии. Ибо люди — разные, интересы и приоритеты у них разные. А эти определения — «благородный», «бескорыстный», «от чистого сердца» — предполагают действия, не несущие очевидной выгоды всем участникам принятия решения. Консенсус говорит — «ёк», и дальше «ёкает» в отдалении.

«Неблагодарность — из страшнейших грехов» — Да? А за что мне, конкретному вадовасу по имени Ихас Бинас Ктототамас — Ваньке-лысому быть благодарным? Ежели князь Кестут должен отблагодарить — пусть он и старается. А если князю нужна моя помощь — пусть платит.

Это — норма. Это разумный подход к «благородству» всякого феодала. Отдельный человек может быть «благородным», общество, социальная группа — следует выгоде. Иначе оно просто исчезнет.

Забавно: мы считаем это качество — «благородство» — признаком «благородных», аристократов. Т. е. людей, которые «не пашут и не сеют», которые живут за счёт податного сословия. Проявляя своё «благородство» за счёт других. «Благородно» ли это?

Рыцарская присяга требует:

«… каждый день слушать обедню, быть бесстрашным, рисковать за католическую веру, охранять церкви и духовенство от грабителей, охранять вдов и сирот, избегать несправедливого окружения и грязного заработка, для спасения невиновного идти на поединок, посещать турниры только ради воинских занятий, почтительно служить императору в мирских делах, жить безупречно перед Господом и людьми, бороться против зла, быть щедрым, правдивым, держать слово, быть верным своему государю, любить отечество…».