Хадзимэ Камосида - Кошечка из Сакурасо 3

Рита ликовала.

— С чего ради, Акасака тебя не слышит!

— Какая жалость. Тогда передай ему, когда очнётся. «Продолжим в следующий раз».

Сората растерялся, но решил отделаться ответом «хорошо».

— Ладно, теперь точно всё.

Рита встала рядом с отцом Масиро, отвесила поклон и развернулась. Затем они вдвоём пошли к пропускному пункту и благополучно прошли досмотр. А когда они зашли на эскалатор, идущий вниз, Рита развернулась и помахала рукой.

— Ребята, прощайте!

— Прилетай ещё! — крикнул Сората. Масиро вдогонку изо всех сил замахала рукой.

Пока рука Риты не скрылась из виду, Сората и остальные продолжали провожать девушку глазами.

— Вот и уехала.

В голосе Нанами промелькнуло одиночество. А Сората не смог сказать ничего кроме «ага». Масиро же, как и Дзин, даже не пытались что-то высказать. В груди что-то треснуло. В том месте души, где до сих пор обитала Рита, возникла дыра, которая не позволит так просто о себе забыть.

Не поймала общую волну разве что инопланетянка.

— Так, Кохай-кун, держи!

Мисаки всучила ему мешок Санта Клауса, который привезла на машине. Парень решил заглянуть внутрь. Как оказалось, туда набросали белую одежду и инструменты для рисования.

— Это что?

— Мы с таким трудом сюда добрались, нельзя же так просто уехать! Давай быстрее готовиться, а то не успеем!

Мисаки потянула его за собой, и Сората побежал, совершенно не улавливая сути. Масиро и Нанами последовали за ними. А Дзин принялся возиться с Рюноске.

— Что ты задумала?

— Как всегда, веселуху~ — только лишь и заявила, улыбаясь, Мисаки.

Ровно в полшестого самолёт до Хитроу, Лондон, начал поворот в сторону взлётной полосы.

Севшая у окна Рита Эйнсворт как раз пристёгивала, согласно прозвучавшим инструкциям, ремень.

Она провела в Японии примерно месяц. И сегодня он закончился. Рита закрыла глаза, и перед ней возникли разнообразные пережитые события. Каждое из них сопровождали самые разные, драгоценные эмоции, и все хотелось сохранить глубоко в сердце.

Сакурасо было интересным местом. Она точно не забудет их.

И ей по-настоящему хотелось приехать сюда вновь.

Самолет достиг конца взлётной полосы. Вскоре прозвучало объявление о взлёте.

Заработали реактивные двигатели, и самолёт сильно затрясся. Скорость постепенно нарастала, и изображение за бортом стало размываться. И тогда она увидела.

На обзорной площадке здания аэропорта маячили фигуры.

Шестёрка из парней и девушек размашисто махала руками.

Справа стоял высокорослый Дзин. Рядом с ним прыгала на месте Мисаки. Посередине расположились Масиро и Сората. Нанами махала обеими руками. Слева оказался Рюноске. Пускай Рита не видела выражение его лица, она могла себе представить всю степень его недовольства. Ничего, заслужил.

Именно в тот миг, когда самолёт пролетал мимо обзорной площадки, на ограждении повис плакат.

Кусок материи, повёрнутый горизонтально.

Рита увидела написанное там, и реакция не заставила себя ждать — глаза намокли, а потом потекли слёзы.

«Порхай как бабочка, подруга!»

Сората и остальные что-то кричали. Разумеется, она не слышала. Но ей хватило эмоций, которые достигли её.

Всё больше ускоряясь, самолёт устремился в небеса.

Из глаза Риты упала крупная слезинка. Потом ещё одна, и ещё...

Девушка и не думала вытирать их.

— Ты не можешь проиграть им.

— Да.

Ведь она была рада иметь таких друзей.

Самолёт Риты унёсся вдаль, исторгая рёв.

— Она хоть увидела?

Сората провёл рукавом по исписанной ткани, а потом прищурился и нашёл в небе следы самолёта.

Их плакат получился из трёх простыней. По размерам вышло самое то.

— Маловероятно, что бывшая нахлебница сидела возле окна. Скорее всего, наши усилия оказались напрасны.

Рюноске не обращал внимания на грязную форму: на белую ткань налипла красная и жёлтая краска.

— Акасака-кун, чего ты так?

Нанами разозлилась. Но её лицо с краской на лбу, скорее, пробивало на улыбку, нежели не пугало.

— Оставь его. Когда Рюноске продрал глаза, он ведь помогал нам.

Дзин попытался вытереть рукой краску со штанов. Но лишь этим её всю оттереть не получилось бы. Наоборот, из-за того что краска липла к руке, поражённая зона увеличивалась.

Будто удивившись от неожиданной неудачи, Дзин пожал плечами.

Когда они все переглянулись, прибирая инструменты для рисования, поняли, что печальный вид был у них у всех. Лица, руки, форма — всё измазалось краской, всё приобрело дикий цвет.