Юрий Симоненко: Пленники Оберона (СИ)

— Постой, — говорит Аннет, — я поняла, что ты говоришь про наш мир. Все это звучит, конечно, как… как фантастика… Но какие еще «двадцать лет», почему двадцать?.. и что потом?

— Потом произойдет то, за что боритесь вы: ты и твои товарищи, — Империя рухнет. И не только империя… Если, конечно, божок не вздумает продлить эту мечту любителей «крепкой руки» из прошлого… Но похоже, что здесь он придерживается исторической достоверности, — добавляю я.

— Ты говоришь о революции, Володя?

— Да, Анечка, о революции. О настоящей Мировой революции.

— Значит, — задумчиво проговаривает она каждое слово, — ты из… из будущего, и ты — не мой Володя… — это ты пытаешься сказать? — На ее глаза наворачиваются слезы. Нет-нет, вот этого не надо, девочка. Это перебор… Хм… уже Володиным сленгом заговорил… Я протягиваю руку и глажу ее по голове. — Значит, — продолжает она, — меня на самом деле нет? И тебя… моего Володи — тоже нет? Мы — всего лишь… — первые капельки уже катятся по щекам Аннет.

— Тихо, — я продолжаю гладить ее по голове, — тихо… Ты есть. И твой Володя есть. Он никуда не исчез. И не исчезнет. И ты не исчезнешь — это я тебе обещаю — я — Юра Маэль — землянин, родившийся на свет двадцать восьмого ноября две тысячи двести девяносто второго года — обещаю тебе: и ты и он увидите реальный мир.

При последних словах она смотрит на меня так… Ну, все, хватит. Пора это заканчивать…

— Все то время, что мы с тобой говорим — а это малые доли секунды в базовом времени — идет война. Сейчас почти восемь миллионов моих копий удерживают блокаду этого мира в Крипте; сражение идет также и в базовой реальности — в ядре и на поверхности Оберона. Сегодня днем я уничтожил Администратора — нечто вроде слуги Эмидиуса, — это был тот самый священник, о котором я тебе рассказывал; других Администраторов в этом мире больше нет, и симуляция стабильна: там, — я кивнул в сторону окна, за которым уже давно стемнело а вдоль проспекта зажглись фонари, — бдят Оглоблин с Хлебовым — патриотичные симулякры, думающие о себе, что они охраняют «особый путь» и «духовные скрепы»; но о них мы можем не беспокоиться.

Скоро все закончится. Верь мне. Одна из моих копий сейчас находится в Главном Каталоге Крипта, в особом мире, в котором внутренние элементы симуляции напрямую связаны с внешними компонентами ИскИна, такими как: энергостанции, нанофабрики, транспортная система и средства внешней связи. Копия содержит в себе плоды тысячелетних, — я говорю о внутреннем, субъективном времени Крипта, разумеется, — разработок в области взлома и перехвата управления. Это «камикадзе», цель которого — захватить управление внешней наномашинерией и передать сообщение на Землю. Ждать осталось недолго.

— Не знаю почему, но я хочу тебе верить, — она шмыгает носиком, пальцами размазывает слезы вместе с тушью, заставляет себя улыбнуться мне.

— Вот, возьми, прочти это, — я беру со стола записку и подаю ей. — Ничего не бойся. Помни мое обещание.

Аннет разворачивает листок…

Я протягиваю руку к стене и мыслекодом отключаю оболочку Администратора Гедеона. Иссохшая плоть хлопьями опадает с руки, обнажая белые кости. Я смеюсь: Эмидиус… полубог-полумальчишка — симулякр, не ставший даже человеком… Я вспоминаю Владимира Маковского и его возлюбленную Аннет, и добавляю вслух: «… в отличие от своих творений». Рука касается стены, вызывая на ее поверхности концентрические круги, подобные кругам на воде; черные волны исчезают в тумане налетевшего облака смога. Я отмечаю, что видимость резко снизилась до пары десятков метров — я вижу только один угол здания, слева от меня; поднимаю глаза вверх и вижу, как небо надо мной стремительно наливается свинцом. Рука вязнет в холодной черной субстанции, которая затягивает, поглощает меня. Сработала защита, и башня изолирует угрозу, замораживает ее — замораживает три миллиона семьсот пятьдесят… (да какая, впрочем, разница — какую…) копию человека, первоверсия которого, может быть прямо сейчас, в далеком ответвлении хрустальной снежинки внутри каменного ядра холодного спутника ледяного гиганта подает сложенный вдвое листок бумаги девушке с заплаканными глазами. Я чувствую холод. Я не боюсь, нет. Я знаю, что после того как я перестану быть, из оставшейся от меня оболочки в Главный Каталог Крипта вырвется ураган сводящего с ума компоненты ИскИна кода, несущего в себе полчища вирусов, раздающих задания глупым наномашинам. Глупая черная стена уже полностью поглотила меня. Мои мысли за-мед-ля-ют-ся… Я вижу как моя Жен-ни раз-ворачива-ет ли-сток бумаги и чи-тает написан-ное на нем: Me-mo-ria es-t