Евгения Васильева - Двенадцать

Разбудили меня очень рано. Доктор Уррсим, шумно поднявшаяся в бывшую моей на одну ночь комнату, ловким движением в прыжке ухватилась за свисавшую с потолка веревку и раскрыла крышу своего дома, как цветок. Составлявшие купол над головой части здания разошлись на восемь лепестков и запустили утреннее жаркое, но еще не такое опасное солнце в дом. Тут же стало видно, что это не просто способ шокировать человека, что мог остаться здесь ночевать и решить спать обнаженным, но еще и хитрая инженерная задумка. На стенах комнаты были развешаны зеркала, передававшие лучи солнца друг другу, и дальше, в комнаты первого этажа. У основания противоположной от лестницы стены в полу оказалось отверстие, небольшое для хозяйки дома, но достаточное для того, чтобы я ночью аккурат провалилась и улетела вниз. Через это отверстие направленный зеркалами свет доходил до того самого кухонного стола, за которым вчера состоялось вечернее семейное собрание, и создавал непередаваемое ощущение освещенности столбом света, подсвечивающим каждую витающую пылинку. Я была одновременно впечатлена и увиденным, и тем, что меня никто не предупредил о перспективе сломать шею, рухнув со второго этажа в предназначенное для света отверстие.

После, по словам бабушки Нани, быстрого и простого завтрака, состоявшего из оладий с медом, заправленной йогуртом овсяной каши с клубникой и жаренных куриных крылышек с воздушных свежим хлебом, благодаря своей долгожданности казавшимся самым вкусным за всю мою жизнь, у меня была пара минут, чтобы привести себя в порядок перед дорогой.

Я умылась прохладной водой из таза, в котором плавали цветы лилии и были намешаны эфирные масла. Любезно предоставленной плоской деревянной расческой, которые я всегда ненавидела, я с большим трудом распутала волосы на голове и завязала их лентой в высокий хвост. Лишенное косметики и от того казавшееся мне несуразным и простоватым лицо грустно смотрело на меня из зеркала, но тушь и тональный крем мне никто не предложил, да я не уверена, что зеленый оттенок, которым в нашем мире скрывают красные пятна, достаточно скрыл бы мою чуждость этой Вселенной. В любом случае, я буду казаться всем странной, нелепой и некрасивой, так что черные глаза и чуть более ровные щеки ситуацию не спасут.

Первый раз я не просто не знала, что мне взять с собой, у меня попросту ничего не было , кроме того голубого платья, любезно надетого на мое бесчувственное тело и слегка загрязнившееся от вчерашнего карабканья на крышу. Нет даже обуви. Я с ужасом представила, как буду задерживать всю группу своими страдания по поводу того, что ногам колется, и, собрав волю в кулак, решила попросить какую-нибудь ткань покрепче, чтобы обернуть ноги, с обещанием обязательно ткань вернуть. Обещанием, которое исполнить я не в силах.

Я вышла из дома и прошлась по мягкой траве, устилавшей все пространство вокруг. Не прошло и пары минут, как подошли Моэр и Лист и, о чудо, протянули мне пару сапог из мягкой кожи, искусно сшитую крупными нитками. На носках были выжжены пятна, как у жирафа. Также я получила широкополую шляпу с завязками и огромную сумку, полную разных вещей и, по ощущениям, желающую, чтобы с места я никуда не сдвинулась.

– Добх'ого солнца, Таша, – первый раз улыбнулась мне Лист.

– Давай примерим сумку, потому что у нас все утро с Лист спор о том, сможешь ли ты ее нести. Я уверен, что да, потому что она ведь детская! – сказал Моэр, подошел ближе и к моему ужасу перекинул лямку громадины через мою шею, заставив меня всерьез насторожиться и попросить трость. – Ну вот, а вчера ты подавала такие надежды. Придется-таки забрать у тебя пару-тройку бурдюков с водой.

Пока Моэр аккуратно доставал вещи из сумки, я надевала сапоги и шляпу и имела возможность разглядеть походную экипировку новых знакомых. На мое удивление, и парень, и девушка выглядели точно так же, как и вчера. Одежда была другой, но суть не менялась, и они были одеты в такого же фасона штаны и свободные блузы. Я не увидела у них каких-то новых сумок, больших рюкзаков с палатками, за исключением тех, что были с ними и вчера. Никаких теплых курток и подпопных матрасиков. Даже небольшой котелок, который я заметила на поясе Лист, уверена, был у нее и вчера.

– Огромное спасибо за все эти вещи, а то я утром совсем растерялась от своей бесполезности в каком-либо путешествии. Обещаю носить аккуратно, – рассыпалась в благодарностях я.

– Ооо, ты еще не видела, что мы тебе в сумку положили, – с удовольствием воскликнул Моэр.