Доминик Грин: Дело из затерянного мира

И Холмс просвистел несколько тактов «Текстед».

Музыкант побледнел как полотно.

— Бога ради, — воскликнул он с явственным дублинским акцентом, — вы не понимаете, что делаете. Если вы дорожите своей жизнью, жизнью всех нас — остановитесь!

Холмс перестал свистеть, протянув предпоследнюю ноту, и рассмеялся.

— Да, в самом деле, — фыркнул он. — Как же может быть иначе? По словам профессора Челленджера, вы постоянно и без всяких последствий разучивали «Юпитер» Холста в присутствии зверя. Никакой опасности в этом не было: тема «Юпитера» аналогична «Текстед», но финал несколько иной. Вы надеялись, надо думать, что животное вызовет в толпе панику и его величество погибнет в давке?

Рыжеволосый фений покачал головой.

— Вы обижаете меня, сэр. Если бы вы внимательней просмотрели список музыкантов, то увидели бы, что мне доверена ведущая партия тромбона. Я собирался встать прямо перед монархом вашего презренного острова и во всю мочь затрубить в свой рог. Покончив со мной, зверь наверняка бы расправился с этим шутом гороховым в горностаевой мантии.

Холмс кивнул.

— Вы, я вижу, человек мужественный, хотя и заблуждающийся. Предлагаю вам выйти из положения с честью.

Он протянул музыканту тромбон. Ирландец грустно кивнул в ответ и взял инструмент.

Холмс бросил взгляд на нетронутую пинту эля — он так и не прикоснулся к ней с тех пор, как мы вошли — и пододвинул к музыканту кружку.

— Последний глоток приговоренного.

Ирландец жадно осушил кружку. Затем, повернувшись к полисменам, он вскричал:

— За Ирландию!

Он распахнул дверь таверны и исчез в белом кружении тумана. Больше мы его не видели; но услышали проникшие извне ясные и спокойные ноты бессмертного патриотического гимна, который — теперь я сознавал это со всей остротой — был достоин любой страны, любого короля, и особенно той великой страны, чьими гражданами мы все надеемся стать после кончины.

Вдруг снаружи послышался громоподобный топот, леденящее кровь рычание, и звуки тромбона оборвались, а сам инструмент, безжалостно согнутый пополам, полетел из тумана к нашему окну.

— О боги, ну и зверь! Да тут понадобится полк солдат с пушкой!

— Говоря по правде, я так не думаю, — заметил Холмс. — Стрихнина в той пинте хватило бы на десяток слонов. Что ж, самое время угоститься чуть менее опасной пинтой, прежде чем мы возвратимся к павильону, где, как я понимаю, вот-вот начнется репетиция местного духового оркестра. Надеюсь, я смогу заставить себя еще раз прослушать эту мелодию.

И он, щелкнув пальцами, заказал еще пинту пива.