Мария Ушакова - Последние звёзды уничтоженного мира

– Но ты же мёртв, – неуверенно сказал Павлов, делая шаг назад.

Холодная рука схватила его за запястье. Мужчина застыл на месте, а фигура парня в жёлтой толстовке приближалась. Из рта мертвеца продолжала кусками шлёпаться на пол кровавая масса, а он сам повторял, как заевшая пластинка:

– Смирись. Она поедет с нами. Смирись. Она поедет с нами. Смирись…

Потный, с дрожью по всему телу Пётр проснулся на диване. Рядом на столе звонил телефон. Павлов смотрел на движущийся вокруг себя смартфон и горящий экран, но отвечать не спешил. Руки не могли прийти в статичное состояние, как и сердце не могло вернуться в прежний ритм. Комната не изменилась. Всё было на своих местах. Посчитав пальцы, Павлов убедился, что их десять. Ни больше, ни меньше. Значит, кошмар закончился.

– Доброе утро, Пётр, – громкий голос Нильсена успокоил мужчину, – До тебя не могли дозвониться. Опять спишь?

– Лучше бы не спал, – сам себе ответил Пётр, боясь закрыть глаза и опять увидеть Стефана.

– К тебе записалась Кирстен Юхансен на сегодня. Умоляла нашего администратора записать на десять часов, но я полагаю, ты на это время не успеешь?

– Нет, я успею, – ответил мужчина, посмотрев на часы, – Время ещё есть.

– Хорошо.

– У меня вопрос.

– Давай, – Нильсен явно улыбался.

– Могу я сегодня зайти к вам? Хочу кое-что обсудить.

– Конечно. Подходи после сеанса. Если опоздаю, подожди у кабинета.

– Спасибо, – поблагодарил Пётр и попрощался с директором.

Во время сборов и пути до психологического центра Павлов прокручивал сон момент за моментом. Возвращался к разговору со Стефаном. К тёплому свету, просачивающемуся через тонкую линию между приоткрытой дверью и пустотой. У Петра не было сомнений, что этот сон был олицетворением его переживаний. Прошлых и нынешних. Такой страх, как после этого сна был только в день аварии.

Возле его кабинета уже сидела тётя Беатрис. Сияющая изнутри, накрашенная, как на охоту, одетая… ещё хуже.

– Вы сегодня необычайно… красива, – другие прилагательные звучали грубо, поэтому Пётр решил сказать что-то банальное.

– Ой, перестаньте! – хихикнула женщина, поправляя тонкую лямку облегающего красного платья, – Я проснулась с таким прекрасным настроением, что не могла не показать это всему миру.

Пётр занял своё место и пригласил женщину сесть напротив него. Кирстен, как леди, положила ногу на ногу, а руки аккуратно опустила на колени. Её осанке могли позавидовать многие, как и тонким щиколоткам.

– Что ж.. давайте начнём со знакомства. Ко мне можете обращаться просто Пётр. Никаких формальностей. Простые разговоры на простые темы, – женщина хлопала глазами и улыбалась, – Как я могу обращаться к вам?

– Кирстен. Просто Кирстен. И лучше на «ты».

– Отлично, Кирстен. С каким вопросом ты пришла ко мне?

– Люди не воспринимают меня всерьёз, – улыбка на её глупом лице стала ещё шире, – Все считают меня глупой и легкомысленной при нашем первом знакомстве. Хотя все знают, что первое впечатление обманчиво.

– У меня на родине обычно говорят: «Встречают по одёжке. Провожают по уму». Поэтому первое впечатление очень сильно влияет на дальнейшее отношение к человеку. Как бы многие не отрицали это. А ты как думаешь? Почему так происходит?

Кирстен поменяла позу, и обе её ноги коснулись пола. Её взгляд упал на масляные картины природы на стене возле окна. Уголки губ по-прежнему тянулись к ушам.

– Потому что я всегда весёлая и улыбаюсь, – засмеялась она, – Все думают, что взрослые должны быть всегда серьёзными, с каменными лицами, с заботами. А когда появляется кто-то, как я, то все начинают думать, что он несерьёзный и вообще ребёнок.

– Тебе не нравится такое отношение?

– Нет! – взмахнула руками Кирстен, – Кому понравится каждый раз быть отвергнутым? Я сейчас даже не о мужчинах говорю. А обо всех. Все мои подруги отвернулись от меня, потому что я до сих пор не замужем, у меня нет детей, да и вообще ничего об этой жизни не знаю! Я же такая глупая!

– Ты пыталась общаться с такими же, как ты? – что-то в этой женщине начинало нравится Петру. Как профессионалу. И теперь он уже был уверен, что не сойдёт с ума во время работы с ней.

– Пыталась, – призналась Кирстен, – Но с ними обычно не о чём говорить. Они были действительно глупыми. Не только на вид.

– То есть ты чувствуешь себя брошенной?

Женщина помолчала, изображая мыслительный процесс, а затем хмыкнула:

– Да, думаю, что так и есть. А можно вас спросить?