Игорь Строков - Многомирие - Колизей

– Если уж хочешь подделать документы, – продолжил вигил, – обращайся хотя бы к проверенным людям, а не… к шутникам. Неужто документов никогда не видел, а, Вернер? Даже обложка странная.

– Пожалуйста, отпустите меня. Это всё какая-то ошибка, правда.

– Ага, размечтался. Гайберий, зайди!

В кабинет вошёл очередной человек в форме.

– В камеру его.

Он схватил меня под руки и повёл в неизвестность. Я не сопротивлялся. Всё равно это не помогло бы.

В камере было темно и сыро. Благо, она оказалась одиночной, и никакая опасность мне не грозила. Это место представляло собой длинный коридор со множеством маленьких камер, в которых сидело по одному-два заключённых. Передо мной закрылась старая ржавая решётка. Никогда не испытывал клаустрофобию, но сейчас эти грязные обшарпанные стены, погружённые в полутьму, давили на меня. В соседних камерах сидели весьма неприятные личности, и я решил собрать волю в кулак, отбросить панику и повести себя по-умному: сделать вид, что сплю и слушать их разговоры, изучая особенности местной речи. Было не так сложно: немного латыни, немного итальянского, немного новых для меня корней да суффиксов, которые понять по контексту было достаточно просто. Удивительно, как вовремя я взялся изучать латынь. К этому моменту у меня был достаточно широкий словарный запас, чтобы понимать речь местных. В последнюю очередь я ждал, что эти знания понадобятся в быту. Хотелось, конечно, сделать заметки в телефоне, вот только у меня было уже мало зарядки, а на существование в этом мире USB-кабелей я не рассчитывал.

– Что это? – спросил один из вигилов, когда достал из моего кармана недорогой мобильник на «Андроиде» при обыске.

– Похоже на телефон, – ответил его коллега.

– Странный какой-то.

– Он же немец. У них там всё странно. Варвары, что с них взять?

– Это не телефон, – я решил воспользоваться их непониманием ситуации. – Это книга. Можно, я её оставлю?

– Электронная книга, значит? – вигил с интересом покрутил телефон в руке. – Чёрт с тобой, забирай. Если другие найдут – это будет уже их головная боль.

Так я сохранил свой смартфон, вот только решил пока его выключить. Сейчас я лежал на нарах с закрытыми глазами, слушал разговоры криминальных элементов да теребил в руке выключенный мобильник. Помимо прочего, выдалась минутка и собраться с мыслями. Теория о том, что я сошёл с ума моему выживанию никак не помогала. Поэтому я пришёл к двум выводам: либо произошёл временной парадокс, либо я попал в параллельную вселенную. По крайней мере, моей фантазии хватило лишь на это.

«Параллельную ли? Параллельные линии не пересекаются».

Для начала, конечно, надо было как-то выбраться из тюрьмы, а потом уже думать о возвращении домой. Машины времени у меня не было, и если что-то произошло с таймлайном, это явно не в моей власти. А значит, оставалось сосредоточиться на варианте с другой вселенной. Выход казался простым: пройтись той же дорогой, которой я гулял, только наоборот. Если где-то там есть загадочные магические врата между мирами – они должны вернуть меня обратно.

«Ну почему в книгах и фильмах иные миры прячутся в шкафах и за всякими физически осязаемыми дверьми, а в реальности всё вот так? Я даже не понял, в какой момент в другом мире оказался».

Здесь было жутко холодно. Неловко об этом говорить, но я до ужаса мерзлявый, так что грипп мне был обеспечен. Уже слегка першило в горле, а я всё лежал и слушал голоса. Здесь были и напившиеся бомжи, и воры, и даже один убийца: хорошо, хоть его посадили отдельно ото всех.

– Нечего было лезть на меня, – ворчал он.

Сиплый и, видимо, слегка пьяный мужик спокойно рассуждал о том, как несколько часов назад прирезал друга в пьяной потасовке. Вот так нравы у местных. Впрочем, в нашем мире такая извращённая мораль тоже встречается нередко.

«Какой же латыни я здесь наберусь? С такими познаниями я буду говорить с местными как конченое быдло».

– Вы не понимаете, – застонал вдруг один из бомжей. – Вы все ничего не понимаете.

– Заткнись, придурок, – рявкнул кто-то в ответ. – Опять ты за своё.

– Я видел. Я видел своими глазами погибший Рим. Всё наше величие стало лишь кормом для туристов.

Я подскочил с нар и нашёл глазами говорящего. Это был грязный полуседой пятидесятилетний мужчина. Кажется, все принимали его за сумасшедшего, вот только для меня он был самым адекватным из встреченных здесь людей, ведь он говорил о моём доме. Или ещё о каком-то мире, похожем на мой дом.