Вячеслав Пальман - Два шага маятника

Мочь прошла в волнении, сутолоке, она была до самого утра наполнена звонками, разговорами, спорами и суетой.

Утром первой вышла католическая газета. Она была целиком посвящена событиям минувших суток. Портреты Полины, Карела и Ласкара Долли, статьи медиков и физиков, рассуждения людей с улицы - мешанина взглядов и суждений наполняла ее страницы. Газета изо всех сил старалась казаться объективной, но не удержалась от соблазна влить в общечеловеческое торжество каплю яда.

Она писала:

«Прошедшей ночью мы были свидетелями непрерывного потока поздравлений в адрес биологов. Мы склонны думать, что это преждевременные восторги. Опыт нуждается в серьезной проверке. Нас не может не насторожить и еще одно довольно странное обстоятельство. Речь идет о политической окраске научной работы биологов. Посудите сами. Случайно ли среди первых исцеленных оказался испанский коммунист Мигуэль Сантос, ныне находящийся в Болгарии? Случайно ли Карел Долли и его супруга, уроженка Варшавы, долгое время провели в Советском Союзе? Случайно ли этой ночью Карел Долли вел пространный разговор с Москвой, а его супруга Полина Сокольская связывалась с коммунистической Варшавой? И нет ли в словах сообщения по поводу выбора кандидатов на исцеление от старости особой пристрастности, от которой очень уж попахивает левой пропагандой?»

Газетный выпад прошел поначалу незамеченным. Карел только усмехнулся. Он сказал:

- Во всяком случае, ни автор статьи, ни редактор не станут кандидатами на исцеление. Дураков ни при каких обстоятельствах мы обслуживать не будем. Мир и так переполнен ими.

Вскоре пришла телеграмма-молния из Варны. Мигуэль писал:

«Ваше сообщение вызвало чувство гордости за человеческий гений. Здоров, продолжаю работать, благодарю, обнимаю. Да здравствует жизнь!

Мигуэль Сантос».

Комиссия ученых тем временем продолжала работу. Очень подробно и тщательно члены комиссии опрашивали Монтекки, Зуро и других пациентов лаборатории. Осмотрели животных, подвергшихся операции, проверили записи, сличили фотографии, познакомились с оборудованием. Карел и его помощники охотно отвечали на все вопросы. Л их оказалось великое множество.

Утром сквозь непоредевшую толпу пробрался автомобиль полиции. Он доставил Антона Сарджн. С ним вместе приехала незнакомая женщина. Сарджи держал ее за руку. Он был возбужден, подвижен, глаза у него блестели, щеки сохраняли здоровый румянец.

- Ты где пропадал, друг мой? - спросил Ласкар, переводя взгляд со спутницы на Антона и обратно. Он недоумевал. - Ночью люди нашего возраста спят, а ты…

- Сначала познакомься, Ласкар. И поздравь меня. Это моя невеста, - совершенно серьезно сказал Сарджи. - Дело в том, что вчера у пас была помолвка. Вот почему я сделал исключение из правил, и никто не мог отыскать меня. Я тоже искал вас, чтобы пригласить на торжество, и не мог дозвониться. Что тут происходит, хотел бы я знать?

- Ты удивляешь меня, - пробормотал физик, пожимая руку женщине. - Она знает?

- О, конечно. Я рассказал. Мы все обсудили, даже возраст. Видишь ли, ей сейчас тридцать восемь. Через десять лет мы станем почти ровесниками. Кажется, так. Ты правильно подсчитала, Каролина?

Каролина производила впечатление доброй, спокойной, пожалуй, только немного грустной женщины. Она улыбнулась и сказала вполне серьезно, обращаясь к Ласкару:

- А потом вы, сударь, сделаете так, чтобы Антон начал жить еще раз, уже вперед, как живут все люди.

- Потом? Когда потом? Когда ему стукнет тридцать восемь?

- Нет, лучше, когда тридцать. Или тридцать пять…

Мужчины дружно засмеялись. Каролина потупилась.

- Як вашим услугам, господа, - произнес Сарджи, появляясь перед членами комиссии.

Осматривали его особенно долго и внимательно. Полина принесла папку с медицинскими документами, кардиограммы, рентгеновские снимки.

- Сколько вам лет? - спросил у Сарджи один из членов комиссии, врач-геронтолог.

- Год назад было семьдесят семь.

- Значит, семьдесят восемь?

- По нашему счету Антону Сарджи сейчас около семидесяти четырех, - сказал Карел. - Сарджи живет второй жизнью в три раза быстрее обычного.

- Это значит, что еще через год ему станет семьдесят один? - иронически улыбаясь, уточнил врач.

- Вы совершенно правы, - спокойно ответил Карел.

- А через десять лет?

- Он станет мужчиной средних лет.

- И затем?..

- Я еще не заглядывал так далеко, коллега. Вероятно, где-то его ждет конец, как и всех нас. Смерть не снимешь со счета. Убить смерть нельзя. Отодвинуть - вполне можно.