Леонид Дюк - Теория поля

А теперь представь… представь, что ты родился в другом месте и с пеленок в тебя вкладывали не современные физико-математические знания, а практики древних тибетских школ. А если не только ты, а и все вокруг тебя постигали бы исключительно одни лишь эти только знания? Как ты думаешь, эта гипотетическая, другая цивилизация сильно бы отличалась от нашей, теперешней? То-то и оно! Мы рабы наших представлений. Отрешиться от них, подняться над реальностью и узреть истину очень мало кто способен.

Арсений согласно кивнул.

– Ну ладно, – Муса Бурхан вдруг резко и внезапно подвел итог всей их встречи. – Спасибо тебе за откровенность. Я ценю прямоту и честность. Надеюсь, у нас еще будет возможность вернуться к этому разговору, а у тебя – шанс передумать. В любом случае я уверен, мы останемся с тобой добрыми друзьями, и я всегда буду рад видеть тебя рядом.

Козырев снова кивнул, простился с почтенным старцем и поспешно вышел на улицу.

Лаборатория Акименко размещалась в одном из зданий знаменитого на весь мир института, построенного еще при Сталине. Архитектурный ансамбль, состоящий из нескольких гармонично дополнявших друг друга корпусов, уютно расположился на Ленинском проспекте, посреди густой зелени старого парка. Территория института со всех сторон опоясывалась массивным забором с красивой кованой оградой и с не менее красивыми, внушительными воротами.

С трепетным волнением Арсений переступил порог кабинета первого в своей жизни начальника. Станислав Сергеевич оторвал голову от бумаг, искренне обрадовался и вышел из-за стола навстречу гостю.

– В отделе кадров был уже?

– Да, как раз прямо оттуда.

– Ну тогда поздравляю с присоединением к нашему дружному коллективу! Мы тут планируем один прелюбопытнейший эксперимент, вот ведь как, им и займешься! Пойдем, я тебя всем представлю!

Они вышли из кабинета, преодолели несколько метров по коридору и очутились в большом общем зале с высоченными потолками и огромными окнами, в котором просторно расположились на своих рабочих местах двенадцать сотрудников. С момента появления в институте Арсения не покидало ощущение некоторого декаданса, заметной запущенности некогда былой роскоши. Нет, вокруг было вполне чистенько и аккуратно. Но краска на стенах давно не обновлялась, местами облупилась, и даже кое-где бахромой свисали ее ошметки. На дубовом паркете пола отчетливо выделялись протоптанные сотрудниками дорожки, а дорогая мебель за долгие годы эксплуатации изрядно расшаталась и поистерлась. Приборы и установки были далеко не новыми, чувствовалось, что они поддерживаются в рабочем состоянии путем героических усилий инженеров, которые благодаря своей высочайшей квалификации и природной смекалке приноровились изготавливать разнообразные запасные части буквально из ничего, доставать их «из ниоткуда». При этом многие из отремонтированных и доработанных ими агрегатов по своим характеристикам даже превосходили изначальные заводские. Компьютерный парк отличался разнородностью. Козырев невольно отметил, что машины приобретались бессистемно, время от времени, при появлении необходимых средств.

Акименко поприветствовал сотрудников и сразу перешел к делу:

– Коллеги, минуточку внимания! Послушайте меня, хочу вам представить: Арсений Павлович Козырев, с сегодняшнего дня он будет работать вместе с нами. Леночка, – обратился он к молодой сотруднице, – прошу вас, организуйте Арсению Павловичу рабочее место. Ему потребуется компьютер, ну и что там еще, вы лучше знаете. Помогите раздобыть все необходимое!

Затем он повернулся к невысокому мужчине лет 30–35 с зализанными назад темными волосами и маленькими бегающими глазками, одетому в мятый коричневый костюм:

– Сергей Львович, возьмите, пожалуйста, шефство над Арсением Павловичем. Проводите его в нашу святая святых, покажите там все, расскажите. В общем, введите в курс дела. Парень он сообразительный, вот ведь как, я думаю вы поладите!

Акименко удалился.

– Ну пойдем, студент, – сказал мужчина Арсению, как только дверь за начальником лаборатории закрылась, – посмотрим, на что ты способен в общем-то случае. Моя фамилия Цыпкин, но ты меня зови Сергей Львович.

Они спустились по лестнице в довольно глубокий подвал. Сразу за массивной сейфовой дверью со знаком «Осторожно, радиоактивность!» начинался длинный просторный коридор. Кроме входной в нем было еще пять дверей: две слева и три справа. Цыпкин открыл первую из правых и пригласил Козырева войти. Они оказались в комнате размером примерно шестьдесят квадратных метров. Вдоль левой стены размещались рабочие места, оборудованные компьютерами и различными физическими установками. В центре другой стены, противоположной ко входу, располагалась основная панель управления размером с хороший трехстворчатый шкаф. Перед панелью стоял большой стол. Он, как и панель, был усыпан всяческими индикаторами, тумблерами, кнопочками и рычажками.