Валерий Сабитов - Миражи мира Яви

Ефремов хмыкнул. Он смотрел через прищур, прикрыв глаза ладонью. И спросил:

— Ваш оптический диапазон совпадает с нашим?

Вёльв отвечал, внимательно оглядывая Ефремова:

— В основе да. Но наш простирается за пределы, установленные для вас. Мы наслаждаемся и тем, что для вас невидимо. Но об этом — после. Нас беспокоит, как вы отнесётесь к тому, что видите. А то, что есть на самом деле…

Ефремов опять хмыкнул. Нур решил, что позиция лёгкого противостояния то фаэтам, то айлам пошла ему на пользу. Теперь Иван Антонович не склонится безропотно перед любой высокоразвитой цивилизацией. И правильно.

— В том, что я вижу, для меня мало гармонии, — твёрдо, но без напора, сказал Ефремов, — В нашей радуге мы можем различить более сотни оттенков. У нас три основных цвета — красный, жёлтый и синий. Оранжевый, голубой, фиолетовый и зелёный их дополняют. Контрасты между ними создают соответствующие зрительные эффекты. Красный с зелёным, оранжевый с синим, фиолетовый с жёлтым, — самые мощные по действию. А самые мягкие, гармоничные, которые и я предпочитаю, это сочетания цветов «через один». Вот так: красный с жёлтым, оранжевый с зеленым, жёлтый с синим, зелёный с фиолетовым, фиолетовый с оранжевым. Но у вас — по-другому! У вас, — смотрите! — зелёный рядом с синим, красный — с оранжевым… Глаз режет, тахикардия начинается. Уважаемый мной поэт Гёте сказал, что цвета непосредственно воздействуют на душу. Для меня его слова не аргумент. Но, может быть, для вас?

— А где дома, предназначенные для нас? — спросила Азхара.

Она разглядывает парковый ландшафт по-ефремовски, через прищур.

Ананда опустился на берег ярко-голубого озера, окаймлённого словно полосой расплавленного и застывшего матового стекла.

— Наждачкой поработали, нулёвкой, — с усмешкой заметил Ефремов, закрывая уши ладонями.

Его примеру последовали все. Но звук, источник которого не определить, прорывался в мозг жуткими аккордами и диссонансной мелодией.

— Они специально выбрали самое тяжёлое из Баха и Вагнера, перемешали и усилили! — поморщившись, прокомментировал музыку в парке Ефремов, — Капитан, тебя послушают. Попросить отменить концерт.

Просить не пришлось. Но тишины не наступило. Шелест, жужжание, стрёкот… Зрение немножко приспособилось к разлитому всюду сиянию. Стало возможным различать и мелкие детали. В светящемся воздухе кружит роями масса насекомых, похожих на стрекоз, пчёл, шмелей Арда Айлийюн. Для Земли — слишком крупные. По деревьям ползают и прыгают неведомые зверушки. По ровненько подстриженной траве снуют узнаваемые айлами и землянами белки, отличающиеся громадными, навыкате, глазами.

Нур посмотрел на Вёльва с вопросом. Тот понял и ответил вслух:

— Планета живая. Есть всё — от бактерий до животных и птиц. Но крупных экземпляров, как у вас, не водится. И — вам будет интересно — питание у всех, в том числе у нас, исключительно растительное. Но обратите внимание на жилища для вас.

Он указал рукой на ряд громадных кристаллов одной формы, недалеко от стеклянной на вид пляжной полосы.

— В них предусмотрены все удобства. Кристаллы живые, обладают интеллектом. И готовы выполнить любой каприз.

— Вы их построили заранее? — спросила Леда.

— Мы не строим. Выращиваем. Точнее — дома сами выросли из тела планеты. По проекту, предложенному мной.

— Вы предлагаете проекты своей планете? — поразился Демьян, — Каким образом?

Вёльв слегка улыбнулся, лицо его стало сиреневым. И указал кивком на Кею. Присев невдалеке, она разглядывала маленький прозрачный кристаллик, превращающийся в многолепестковый цветок.

— Наша связь с природой похожа на ту, которая у айлов. Но у них она изначальная, они не активны в этом. Получается как бы само собой. Природа сама даёт айлам наилучшее из того, что имеет и может. У нас — заказ! Его делает либо один человек, либо группа, либо все разом.

Эрвин заинтересовался:

— Все разом? Не понимаю, как такое возможно. Все люди одновременно беседуют с планетой? И планета отвечает? Она у вас обладает разумом?

Демьян воспринял информацию об информационном диалоге с планетой спокойнее:

— На древнюю магию Земли непохоже. Мантр-янтр, как я понял, нет. Делается заказ-просьба… Единство со всем миром… Да, у айлов — иное. Они слиты с природой в единое целое, и она их любит. Хотя я не понимаю, как эта любовь происходит и почему.

Сияние, блеск, непрерывный шум живой и окультуренной природы… Экипаж получил дозу инопланетной красоты, превысившей меру восприятия. И Леда выразила общее мнение: