Йен Макдональд - Новая Луна

В пассажирском отсеке лунного корабля ВТО «Пустельга» вспыхивают фамильяры Рафы, Лукаса, Карлиньоса и Эйтура Перейры. В поезде, идущем обратно к узловой станции Ипатия, Сомбра предупреждает Вагнера Корту. В моту, едущем к квартире в Меридиане, Бейжафлор и Хетти информируют хозяек о происходящем.

«Корта Элиу» атакуют.

Аренда лунного корабля ВТО тяжела даже для Дракона, но Рафа знал, что каким бы ни был результат на убийственной арене Суда Клавия, ему понадобится быстро доставить семью в безопасное место. К моменту, когда корабль садится на площадку в Жуан-ди-Деусе, Западное и Восточное Море Дождей, а также центр Моря Ясности полностью потеряны.

— Мы только что потеряли Запад Ясности, — говорит Эйтур Перейра, пока корабль передает пассажирский отсек тягачу. — У меня тут Юг Ясности, сейчас я вас подключу.

На линзах у всех появляется трансляция со шлема: разгромленная самба-линия. Камера дает панораму разбитых машин и обломков, кусков металла и пластика, далеко разбросанных по реголиту; пять экстракторов мертвы, ровер вскрыт, как череп, на который свалилась строительная балка.

— Вы это видите? — кричит женский голос. Тег фамильяра идентифицирует ее как Кине Мбайе: Море Ясности. — Они нас убивают.

Позади нее вспышка в небе, взрыв света. На камеру несется целая опорная ферма, кувыркаясь. Женщина матерится по-французски. Камера отключается. Именной тег белеет.

— Карлиньос! — Рафа трясет брата. После взрыва ярости и безумия судебной арены Карлиньос провалился в кататонию. Секунданты через силу выволокли его в предназначенное для защитника помещение, где медицинский бот заштопал его брюшные мышцы и бицепс и накачал транквилизатором. Секунданты смыли с него кровь, одели по-уличному и погрузили на борт «Пустельги». — Что происходит?

Карлиньос пытается сосредоточиться на лице брата.

— Мы потеряли всю самба-линию Юг Ясности, — сообщает Эйтур Перейра с серым лицом. Воздушные шлюзы стыкуются, давление выравнивается, пассажиры входят в вестибюль лифта. — Тридцать человек.

— Карлиньос! Ты же пылевик.

— Покажи, — говорит Карлиньос. Он просматривает съемку Кине Мбайе три раза, пока едет лифт. — Остановить все самба-линии.

— Что происходит… — начинает Рафа, но Лукас перебивает его:

— Я уже отдал приказ.

— Это не задержит их надолго. Они просто заново просчитают траектории. — Карлиньос смотрит на каждого в кабине лифта по очереди, проверяя, не догадался ли кто-то. — Они стреляют в нас капсулами БАЛТРАНа. Если замедлить отчет из Юга Ясности, то прямо перед ударом можно заметить одну. Эта вспышка — не вспышка, а удар капсулы БАЛТРАНа.

— Нам не спрятаться, — говорит Рафа.

— Такое не затевают спонтанно, — говорит Лукас. — Нужно вычислить расположение каждого из наших экстракторов, забронировать капсулы, нацелить пусковые установки. Они это спланировали давно.

— Кто? — спрашивает Эйтур Перейра. Лукас набрасывается на него:

— А ты как думаешь, старый дурак?

«Квадра Сан-Себастиан, проспект Кондаковой», — сообщает лифт.

— Что мы можем сделать? — спрашивает Рафа.

— Предложить лучшую цену, — говорит Лукас. — Деньги побеждают в любой войне. — Он отдает приказ Токинью. Пауза. Раньше таких пауз никогда не было.

«Доступ к счетам „Корта Элиу“ временно невозможен», — говорит Токинью.

Дверь лифта открывается.

— Объясни, — говорит Лукас.

«Наши банковские системы находятся под атакой „отказ в обслуживании“», — говорит Токинью.

Вестибюль лифта содрогается. Все живое на проспекте Кондаковой смотрит вверх, повинуясь инстинкту пещерных людей.

— Только этого нам и не хватало, — говорит Рафа. — Лунотрясение.

— Нет, — говорит Карлиньос. — Кумулятивные заряды.

Одна женщина, один мужчина, элегантно одетые по последней моде, сходят с экспресса № 28 и идут через воздушные шлюзы на станцию Тве. Они движутся сквозь толпу пассажиров с достоинством, целеустремленно; похоже, в знаменитом лабиринте Тве у них имеется четкий маршрут. Их ведут. У публичного принтера они забирают два заказанных заранее пластиковых ножа; зазубренных, острых, отлично подходящих для того, чтобы причинить вред. Женщина и мужчина — убийцы, нанятые, чтобы разыскать Лукасинью Корту и зарезать его. Их фамильяры наводятся на Цзиньцзи. Мальчишка открыт публике, беззащитен. Они отслеживают его через туннели и аграрии, по высоким пешеходным дорожкам, среди отвесных стен фермерских труб; по эстакадам, которые идут вверх по спирали в жилых зонах, и с каждым шагом расстояние между ними сокращается.