Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Решение суда присяжных заседателей является окончательным по данному делу. Решение пересмотру не подлежит. Заседание окончено, – судья Морган ударила молотком, и в зале началось бурное обсуждение, посыпались вопросы журналистов, кто-то радовался и обнимался, другие же недоуменно качали головами, разочарованные.

Яркий солнечный свет, беспрепятственно проникая из огромного окна, заливал всю палату. Пол вокруг кровати был завален букетами цветов, стоящих в ведрах и пластиковых бутылках – вазы в больнице закончились после первых одиннадцати.

Моё тело было перемотано повязками, я лежал под капельницами, но моё самочувствие потихоньку налаживалось.

Напротив кровати на стене висел телевизор, и я как раз ожидал выпуска новостей, которые должны были огласить итог внеочередного утреннего заседания Совета Правосудия при Министерстве Юстиции. Ведущий говорил из телевизионной студии:

– С нами специальный корреспондент, Моника Никшер, ведёт трансляцию прямо из здания Совета. Моника?

– Здравствуйте! – камера показала женщину, стоящую в холле Министерства Юстиции, повсюду за ней сновали люди, и ей приходилось перекрикивать гул толпы, – только что стали известны результаты экстренного заседания Совета! Единогласным решением Скотт Шерман был отстранён от исполнения обязанностей Главы Ассоциации людей-адвокатов, а Дэв Куман был отстранён от должности его заместителя. Они оба сейчас находятся под следствием и суд по их делу должен состояться в ближайшие недели. Им светит крупный тюремный срок за покушение на убийство, взяточництво, подкуп, мошенничество, уход от уплаты налогов и финансовые махинации. Сразу же Совет перешёл к обсуждению кандидатуры нового Главы Ассоциации. Ни у кого не возникло сомнений, что им станет Томас Томпсон, который проявил неистовый профессионализм и преданность своему делу. Совет единогласным решением постановил назначить мистера Томпсона Главой Ассоциации. Официальная процедура состоится, как только мистера Томпсона выпишут из больницы, и он будет готов приступить к исполнению своих обязанностей.

Я выключил телевизор. Закрыл глаза и ощутил искреннейшую радость и абсолютное счастье, которые не испытывал уже долгие годы. Не смотря на ранение и на боль, по моему телу разлилось тепло, излучающее эйфорию. У меня получилось. Я смог. Я воспользовался шансом, и теперь я получал заслуженную награду. Я заслужил её. После всего, через что мне пришлось пройти – только такой итог мог оправдывать все мои действия. Мой план сработал. Если бы я убрал с арены только Шермана, то его место занял бы Куман. Я убрал двоих. После такого громкого процесса, который я выиграл, даже если другие кандидатуры и были, все они были в моей тени. У Совета не было другого выхода, кроме как назначить меня. Общество бы не поняло.

Когда я взялся за это дело, я был готов на всё, лишь бы одержать в нём победу. Это была возможность вернуться в большую игру одним махом, чего я бы не сделал за всю свою оставшуюся жизнь. Моя аргументация была сильна, но я не мог быть уверен, что она наверняка подействует на присяжных. А вероятность проигрыша была неприемлема. Я должен был действовать со всех фронтов, использовать все средства и возможности, которые у меня были и даже которых у меня не было.

Вечером, перед первым судебным заседанием, когда Дэв Куман вышел из моего кабинета и, хлопнул дверью, услышав мой отказ на просьбу проиграть дело, у меня родилась идея.

Тем же вечером я позвонил Джеймсу Филмору, и мы с ним встретились. Мы разговаривали, он поведал мне о снимках жертв Тима Кенвуда, я передал ему бумаги для официального запроса.

Когда мы стояли возле своих машин на окраине шоссе, мимо нас проехал грузовик. Мы постояли в тишине и Джеймс задал вопрос:

– О чём ты хочешь просить меня? По твоему тону во время телефонного разговора я понял, что просьба придётся мне не по вкусу.

– Это мягко сказано, – улыбнулся я, – она тебя ошеломит, и ты подумаешь, что я спятил.

– В таком случае ничего нового. Мы все сумасшедшие. Просто не со всеми людьми показываем это.

– Джеймс, я говорю тебе, потому что уверен – ты воспримешь это нормально. Ты ведь знаешь, как я был счастлив на пике своей карьеры, и как болезненно переносил последние годы. Ты же понимаешь, что для меня это дело – единственный шанс вернуться, и я должен любым способом его выиграть.

– Я желаю этого всем сердцем и помогу тебе всем, чем располагаю.