Федор Вениславский - Шахматная доска роботов

– Спасибо, Наташа, – сказав, Сол обратился к оператору, – оборудование настроено?

– Настроено и готово к съемке, – оператор поднял большой палец.

– Мистер Томпсон?

– Давайте начинать, – с готовностью подтвердил Томас, удобнее усевшись в кресле.

Пошла запись.

– Здравствуйте, мистер Томпсон, рады видеть вас в здравии и хорошем настроении, – начал Сол, – спасибо, что нашли для нас время.

– Мистер Кембел, рад давать вам интервью. Я счастливчик, пуля прошла в каких-то сантиметрах от жизненно важных органов, не задержалась в моём теле и вылетела куда подальше. После такого любой на моём месте был бы в хорошем настроении.

– Но поводов для радости у вас несколько. Конечно, жизнь – самое ценное, что может быть. Но придя в сознание, вы получили, если можно так выразиться, компенсацию за столь неприятный инцидент – присяжные приняли решение в вашу пользу, а Совет Правосудия единогласно проголосовал за вас как за нового Главу Ассоциации Людей-Адвокатов.

– Сол, я думаю, что слово компенсация – не совсем корректно употреблять в данном случае. Компенсация – это нечто, что ты не заслужил, и даётся оно тебе только лишь, чтобы заполнить место чего-то, что ты потерял. Я свято надеюсь, что инцидент с покушением на меня никоим образом не повлиял на решение присяжных, потому что они решали вопрос, влияющий не только на современное общество, но и на целые поколения наших наследников. А пост Главы, надеюсь, я получил не за то, что выжил, – Томас засмеялся.

– Сегодня ваше первое интервью после судебного процесса, где вы представляли интересы робота Триала. Люди горят желанием узнать подробности.

– Разумеется, и они имеют на это право.

– Впервые в истории подзащитным был робот, расскажите нам об отличиях, каково это быть адвокатом робота, а не человека?

– Я не видел для себя разницы, и это была одна из главных составляющих нашей победы. Адвокат отстаивает в первую очередь не персону, а её позицию, её поступок и юридическую конструкцию, которой деяние названо в законе. Единственное, что я должен был понять – это суть этого поступка. Разумеется, мне нужно было понять и робота, но его мотивы были более человечными, чем у многих людей, потому с этим у меня не возникло проблем.

– Виделись ли вы с роботом после этого?

– Нет, и не знаю увижусь ли.

– Хотели бы?

– Честно, не знаю, затрудняюсь ответить.

– Как думаете, он испытывает к вам благодарность?

– Я так не считаю, он робот, и поверьте, во многом благодаря тому, что они не способны испытывать эмоции, из них получаются отличные судьи и адвокаты.

– В будущем скорее всего к этому прибавятся и полицейские. Как вы пришли к этой идее?

– Я критиковал систему, но критиковать способен каждый. Если бы я просто занимался популизмом, я на критике и остановился бы. Но я действительно верил и верю в то, что говорил, и чтобы другие поверили, я просто обязан был дать людям альтернативу, которая не привела бы нас в будущем к подобным процессам. Я надеюсь, в будущем люди будут благодарны за весь этот скандал, который произошёл, за то, что он вскрыл проблемы, которые могли ещё долго быть в невидимом для нас состоянии.

– Justice-Tech точно осталась вам благодарна, я вижу на руке у вас эти часы…

– Да, это высшая награда от Корпорации и впервые, насколько мне известно, они дали её не своему сотруднику, и не человеку, который принимал участие в создании роботов.

– Вам её прислали по почте, передали или подарил лично кто-то из руководства?

– Мне подарил её Директор, когда навещал меня в больнице, чем я очень польщён.

– Вы разговаривали с ним о процессе?

– Он выразил мне благодарность, поскольку все мы работаем в одном направлении – над совершенствованием системы правосудия в нашей стране, хоть занимаемся каждый своим делом.

– В будущем, скорее всего, вы будете взаимодействовать более тесно, поскольку теперь вы входите в Совет Правосудия, членом которого является и Директор.

– Наличие в Совете представителей от всех сторон является гарантией его объективности и учёта интересов представителей всех сфер, которые работают в механизме правосудия.

– Как вы оцениваете работу мистера Скота Шермана?

– Знаете, я, наверное, не стану отвечать на этот вопрос, поскольку не хочу быть, как юрист, субъективным. Объективно же говорить о человеке, который заказал моё убийство, я ещё не могу. Пока что, по крайней мере. Мне ещё болит немного. В прямом смысле, – Томас засмеялся и демонстративно взялся рукой за место ранения.