Марк Воронин - Форт Рэйвен

– Лучше и не скажешь, шеф, спасибо!

– Ладно, иди, работай. И пока что эти документы Заку не показывай! Ты понял?

– Конечно, шеф. Разрешите идти?

– Иди, сказал же уже!

Зигмунд прихватил картонный ящик, и с некоторым трудом протолкнувшись в дверь, медленно зашагал по коридору к себе.

– А ведь сейф-то скоро придется расширять! – подумал он, решив передохнуть на середине пути, – Может, стоит у Мозгоправа позаимствовать? Он ему уж точно больше не нужен…

***

Дня через два, когда Зигмунд все еще разбирал бумаги, снова позвонил шеф:

– Ну как там разобрался, что было на флэшке?

– Да, шеф, можно и так сказать… Это документация по эксперименту. Но сказать, что я во всем разобрался – было бы преувеличением: слишком много узкоспециальных терминов и всякого такого. Но пытаюсь разобраться… Сюда бы этого Билла… – Зигмунд усмехнулся.

– Размечтался, – буркнул шеф, – Ладно, в общем так. Директор позволил дать допуск Заку. Но только ему. Виктор остается пока что на подхвате. Я с ним сам поговорю, чтобы предотвратить распри в группе. Короче, скажешь Заку, чтобы зашел ко мне подписать кое-какие бумаги. Его пропуск уже изменен. Понятно?

– Да, шеф. Скажу ему немедленно.

– Все, конец связи! – шеф положил трубку.

– Отлично! Сколько сразу проблем снимается. И теперь можно приступать к допросу Линды! Теперь понятно, что она скрывала совершенно секретную документацию.

Зигмунд позвонил Заку, объяснил ситуацию и попросил после его визита к шефу зайти обсудить детали. Тот явно обрадовался, поблагодарил и сказал, что непременно зайдет сразу же, как только шеф его отпустит.

***

– Итак, – сказал Зигмунд почти прямо в микрофон, – допрос Линды Жанет Хаммерсмит начат тридцатого августа, в 11:17 в филиале Бюро в Лос-Анджелесе. Допрос проводят: старший следователь Зигмунд Чисслер и детектив Закария Шеффилд. По требованию задержанной присутствует ее адвокат мистер Роберт Макензи. Включена видеокамера и звукозапись.

– Итак, желаете ли вы миссис Хаммерсмит или же ваш адвокат сообщить что-либо? Вы также можете высказать жалобы или выступить с заявлением.

– Нет, – ответил адвокат коротко.

– Хорошо, тогда приступим, – сказал Зигмунд и открыл папку. – На прошлых допросах вы показали, что ничего не знаете ни о месте нахождения банковской ячейки, от которой у вас имелся ключ, ни о том, что именно там находится. Это верно?

– Да, это верно, – подтвердила Линда.

– Замечательно, – прокомментировал Зигмунд и посмотрел Линде прямо в глаза, – Мы нашли эту ячейку. Она находилась в банке HSBC в Сан Хосе. И хранилась там документация по сверхсекретному проекту военно-морских сил США. А это означает, что вы заведомо скрывали от следствия важнейшую информацию. И это, как, видимо, уже понимает ваш адвокат, означает, что сделка между вами и стороной обвинения будет расторгнута в ближайшие дни. Если вам нечего добавить, то, я думаю, на этом можно закончить. Вы нам более не нужны.

– Стойте! – запротестовал адвокат, – моя клиентка могла не знать о содержимом. Туда мог положить эту документацию кто угодно, а потом ключ мог оказаться у нее!

– Перестаньте, мистер Макензи! Мы не в детском саду! У нас есть показания свидетелей, что именно ваша клиентка открывала и закрывала ячейку. Еще будут возражения? – ядовито осведомился Зигмунд.

– Ну, хорошо, даже, если она и положила это туда, это не значит, что она понимала, что именно представляет собой эта документация.

– Да бросьте! Ее пальцы там на каждой странице! – чуть не заорал Зигмунд.

Линда оскалилась:

– Дешевый ход, начальник. На электронных текстах пальцы не остаются, насколько мне известно.

– Значит, вы не отрицаете, что именно вы положили документацию в ячейку?

– Не отвечайте! – сказал адвокат Линде в полголоса.

Она промолчала.

– Ну, в общем так… С вами я закончил, – сказал Зигмунд, складывая бумаги в папку. – Ваш адвокат получит постановление о расторжении сделки через пару дней. Кроме этого будут выдвинуты обвинения в хищении документов высочайшей секретности, а это – шпионаж, говоря другими словами. В общем, не думаю, что вы когда-нибудь выберетесь из федеральной тюрьмы. Удачи я вам желать не буду, поскольку нисколько в нее не верю, в общем – до встречи в суде.

Ах , да… Чуть не забыл! Мы тут попутно взяли вашего приятеля Рудольфа Кински, и он заявил, что будет сотрудничать. Так что, я в предвкушении того, что он там еще про вас расскажет, жду не дождусь, в общем. Может, он наговорит вам еще лет на сто или двести и выйдет при этом сухим из воды. Его адвокат требует для него полного иммунитета. Так что повторюсь: удачи я вам желать не буду.