Алиса Спарроу - Красная лисица [litres самиздат]

Я ненавижу этот город. Чересчур много тут как лицемерия, так и роскоши. Здесь хорошо оплачиваемая работница древнейшей профессии нанимает себе в горничные порядочную деревенскую девчонку лет тринадцати, и считает своим долгом бить ее розгами, «чтобы прислуга знала место». Или таким образом искать себе замену, когда выйдет «на пенсию». Чересчур нищеты и убожества. Здесь скупщики человеческого товара ищут себе наживы в кварталах бедноты. Чистая пелена снега не в силах скрыть навоза на улицах и покрыть головы нищих, сидящих на мостовой.

Город процветающей науки, повсеместной холеры и сыпняка. Здесь воду, например, никто не кипятит, и люди пьют ее прямо из бочек на улицах. Всем известна история, как в одном квартале люди озаботились неприятным вкусом воды и нашли на дне бочки полуразложившийся труп младенца, который пролежал там несколько недель.

Город удовольствий. А вот об этом можно и поподробней. У меня в кармане была достаточная сумма золотом и достаточно рекомендательных писем, что бы хорошенько поразвлечься при дворе. И, главное, выполнить свою работу.

Локомотив уже миновал городские предместья и приближался к столице, знаменуя своё прибытие клубами угольного дыма и сажи, как адский исполин с чёрными боками и красными молниями, нарисованными на них и трубе чудовища прогресса.

Я нахмурилась, сидя на мягком алом диване первого класса и вспоминая своё прощание с вервольфом. Я пришла к нему накануне вечером получить последние инструкции, деньги, бумаги. Он смотрел на меня обескуражено, как будто абсолютно забыл, что я куда-то уезжаю. Или только осознал это. Одну из его игрушек он добровольно отпускал. Хотя может его игра со мной как раз только начиналась.

Как будто не было месяцев моих тренировок. Как будто я не училась пользоваться всеми мыслимыми и немыслимыми видами оружия и еще более эффективным оружием –гипнозом, моим телом и речью. Как будто он и не подумал, что меня больше не будет в этом дурацком замке, рассаднике контрабандистов, шпионов, садистов и просто хороших парней.

После моего побега мы ещё несколько раз встречались с Айлой, и она дала мне ещё пару уроков по внушению. Также оказалось, что она виртуозно владеет кортиком. Вот уж не хотела бы я иметь такую соперницу, затаившую на меня обиду. Однако умная полукровка ни слова не сказала ни о моём неудавшемся побеге, хотя о нём знали все в замке, ни о цели, с которой меня тренирует. И вот это меня как раз не удивило. Умная девочка.

А вот револьвер и необычный вид оружия – хлыст – мне пришлось осваивать с Джошуа. Палач признался мне в том, как его зовут, когда я после нескольких тренировок подряд таки выбила оружие хлыстом из его руки.

– Вы быстро учитесь, только набирайте скорость. Почувствуйте, что хлыст это нечто естественное, как продолжение вашей кисти, – давал наставления Джошуа, но я поняла, что он мной доволен.

Совсем незадолго до моего отъезда, когда наши тренировки были вроде бы окончены, я встретила его в узком каменном коридоре замка. Мне было почему-то жаль, что я вижу его в последний раз. А он, казалось, даже меня не заметил, проходя мимо. Намеренно. Его холодность неимоверно меня разозлила. Меня взял гнев, я окликнула его. Что мне было терять?

– Слушай-ка, Джош, а вот мне интересно, почему ты просто не взял меня тогда, когда мы оба этого хотели? – спросила я с вызовом, мечтая только об одном – задеть его, всегда такого сдержанного, вывести из равновесия. – И не надо этой ерунды про верность своему хозяину. Я же знаю, что ты делаешь, что хочешь.

Он повернулся, задумчивый, спокойный и холодный как никогда. Ни гнева, ни улыбки. Несколькими мягкими неслышными шагами приблизился ко мне. Показалось, что он меня сейчас ударит. Я лопатками ощутила холод каменной стены за спиной. Под ложечкой засосало. То ли от испуга, то ли от предвкушения. Сейчас будет. Что будет? Вряд ли я понимала, чего ожидаю.

– Потому что, Мардж, ты этого не хотела. Это была просто безысходность и паника, – он заглянул в мои глаза, расстёгивая мой рабочий комбинезон. Первый раз назвал меня по имени и на «ты». – Я не пользуюсь женщинами, загнанными в угол.

– А сейчас? – я улыбнулась ситуации, опираясь на стену узенького замкового коридорчика.

– Сейчас у тебя за спиной крылья. Разве не так? – его горячая рука свободно проскользнула под ткань комбинезона к моему лону, дразня и лаская. – Мардж, ты ведь носила ту вещицу, которой я тебя тогда наградил?

Я совсем недавно получила приказ от господина вынуть ту пробку, но при воспоминании о ней и тех мыслях, что меня посещали, сладко зажмурилась и стала ещё более влажной.