Филип Дик - Симулякры [litres]

– Поражена ужасом в самое сердце, – съязвила Молли.

В первом ряду демонстрантов, в самом центре, шагал Гольц, держа в руках многоцветное, развевающееся по ветру знамя. Увидев их, он что-то прокричал. Нат ни слова не понял.

– Он советует нам убираться прочь, – сказала Молли. – Может, нам и вправду позабыть о записи Конгросяна и присоединиться к нему? Взять и вступить в его движение… Что ты там бормочешь, Нат? Вот твой шанс. Ты даже сможешь на законных основаниях заявить, что тебя к этому принудили. – Она отворила дверцу и легко спрыгнула на тротуар. – Я не намерена рисковать своей жизнью из-за сбоя в системах автомата двадцатилетней давности.

– Хайль, могущественный вождь! – коротко сказал Джим Планк и присоединился к Молли на тротуаре, не мешая двигаться демонстрантам, которые теперь как единое целое что-то гневно кричали и оживленно жестикулировали.

– А я остаюсь здесь, – сказал Нат, окруженный со всех сторон звукозаписывающим оборудованием.

Рука его механически легла на драгоценную систему «Ампек Ф-а2», он не намерен был оставлять ее на произвол судьбы даже перед угрозой встречи с самим Бертольдом Гольцем.

Приблизившись к машине, Гольц вдруг усмехнулся. Это была вполне сочувственная усмешка, как будто Гольц, несмотря на всю серьезность своих политических намерений, оставил в своем сердце местечко и для сочувствия.

– У тебя тоже неприятности? – спросил Гольц Ната.

Первый ряд демонстрантов – включая и самого вождя, – уже поравнялся со старым драндулетом. Шеренга разделилась на две части, которые неровной волной обтекли машину с обеих сторон. Гольц, однако, остановился. Он вынул из кармана красный носовой платок и вытер им вспотевшую шею и лоб.

– Извините за то, что оказался у вас на дороге, – сказал Нат.

– Черт возьми! – ответил Гольц. – Я ждал вас. – В его темных умных глазах засветились тревожные огоньки. – Нат Флайджер, заведующий отделом репертуара и исполнителей фирмы «Электроник мьюзикал энтерпрайз» из Тихуаны. Оказался здесь, на земле папоротников и лягушек, чтобы записать Ричарда Конгросяна… потому что вам не посчастливилось вовремя узнать, что Конгросяна нет дома. Он в нейропсихиатрической клинике «Франклин Эймз» в Сан-Франциско.

– О господи! – ошеломленно сказал Нат.

– А почему бы вместо Конгросяна не записать меня? – дружелюбно спросил Гольц.

– Что сделать?

– О, я могу для вас покричать или даже произнести речь, включив в нее несколько очень актуальных лозунгов. Минут на тридцать… Этого хватит, чтобы заполнить маленькую пластинку. На нее не будет хорошего спроса ни сегодня, ни завтра, но очень скоро… – И Гольц подмигнул Нату.

– Нет, спасибо, – сказал Нат.

– Ваше существо с Ганимеда слишком чисто для моих речей?

Улыбка Гольца была начисто лишена тепла, она будто приклеилась к его лицу.

– Я еврей, мистер Гольц, – сказал Нат. – Поэтому мне трудно проявлять энтузиазм, глядя на неонацистов.

Повисла недолгая пауза. Потом Гольц сказал:

– Я тоже еврей, мистер Флайджер. Или, точнее, израильтянин. Можете проверить. Это общеизвестный факт. Его может подтвердить информационная служба любой приличной газеты.

Нат взглянул на него с удивлением.

– Наш общий враг, и ваш и мой, – сказал Гольц, – это система Дер Альте. Вот они действительные наследники нацистского прошлого. Задумайтесь над этим. Они и картели. Все эти «АГ Хеми», «Карп унд Зоннен Верке» и тому подобные… Разве вы не знаете этого? Где вы, Флайджер? Вы не слышите меня?

– Слышу, – ответил после некоторой паузы Нат. – Но почему-то меня ваши слова не убеждают.

– Тогда я расскажу вам вот что, – произнес Гольц. – Николь и ее окружение, наша Mutter [14] Мама ( нем .). ( Прим. перев .) , собираются воспользоваться принципом путешествия во времени фон Лессингера, чтобы вступить в контакт с Третьим рейхом, а точнее – с Германом Герингом. Это произойдет очень скоро. Вы не удивлены?

– Я… слышал кое-какие слухи, – пожал плечами Нат.

– Вы ведь не гехт, Флайджер, – сказал Гольц. – Вы такой же, как я и все мои люди. Нас всегда держат в стороне. Нам не положено слышать даже слухи. Утечки информации не должно быть ни малейшей. Ведь нам, бефтам, никто ничего не собирается говорить… Вы согласны со мною? Но переправить жирного Германа из прошлого в наше время… Это уж, пожалуй, слишком! Разве не так бы вы выразились? – Он внимательно вглядывался в лицо Ната, ожидая, какой будет реакция.

– Если это правда… – начал было Нат.