Элизабет Бир - Грязный урок сердца

Мертвец рукой обвел все вокруг.

— Ах, мой друг! Видишь ли, этот остров не такой, как другие. Он вулканический. Его природу раскрывает черный песок. Это не кольцо кораллов. Это кальдера.

— Ты образованнее, чем кажешься, — сказала Лзи. Она старалась сохранять нейтральное выражение лица, чтобы наемники не подумали, будто она хочет присоединиться к их добродушным подколкам. — Именно поэтому король этого острова взял себе имя «король династии Огненной Горы».

— Он погас? — спросил гейдж.

Лзи встряхнула юбку в оранжевых узорах, чтобы она быстрее просохла.

— Извержений не было с 1600 года.

Гейдж помолчал — она предположила, что он переводит эту дату по дикой западной системе летосчисления от Года после Мороза, — и пришел к успокоительному выводу: прошло много тысяч лет.

— Возможно, он просто выжидает.

— Я слышал, вулканы имеют такую привычку. — Мертвец аккуратно расправил вуаль на лице. Если верить книгам, такие солдаты открывали лицо лишь тогда, когда собирались убить. — Не хочешь ли, брат мой, проверить, останется ли твоя волшебная неуязвимая шкура неуязвимой и перед расплавленным камнем?

— О, — сказал гейдж, — думаю, я пригожусь и расплавленный.

— Во всяком случае, — сказала Лзи, притворяясь, что на нее не действует усмешка в глазах Мертвеца, — на острове достаточно пресной воды, чтобы ты смыл соль. Прямо перед нами ручей.

По песку стального цвета текла полоса чистой воды. Лзи пошла к ней, ее босые ноги оставляли следы, похожие на жемчужины, вдавленные в него рядом с породившими их раковинами.

Гейдж обратил ее внимание на такие же следы на противоположном берегу ручья, когда она сама уже их заметила, — и мгновение спустя Мертвец воззвал к своему Пророку и его Богине. Рядом проходила борозда, словно там тащили лодку, чтобы спрятать ее в растительности, и следы глубоко зарывавшихся в песок ступней.

Свежие.

— Не странно ли, — непринужденно сказал Мертвец, — что мы не единственные явились на этот далекий, якобы проклятый, заброшенный остров, которого все чураются, и при этом в один и тот же день?

Лзи остановилась, глядя на борозду.

— Да, действительно, странно.

— Полагаю, сегодняшняя календарная дата не имеет какого-то особого значения?

После однодневного знакомства Лзи уже знала, что чем непринужденнее звучит речь Мертвеца, тем ближе его рука к замку затвора. Она поверила. Да, вот она, рука, лежит на затейливо украшенной рукояти пистолета.

Она прихлопнула москита, которого не отогнали морской ветерок и яркое солнце.

— Что ж, — покорно сказала она, — раз уж вы об этом упомянули… Но все равно я сперва смою морскую соль.

Шлюпка обнаружилась в джунглях, замаскированная папоротниками и лианами. Лзи и гейдж стояли над ней, ни к чему не прикасаясь, подсчитывали места, оценивали запасы провизии под холстиной; эта провизия понадобится, когда гребцы вернутся. Четыре сиденья, и как будто все были заняты. Места для добычи остается немного…

Лзи раздавила еще одного москита и нагнулась, всматриваясь. Она увидела под пологом вовсе не провизию, а стеклянные пузыри поплавков. Может, они явились сюда за сокровищами мертвого короля династии Огненной Горы и намерены переправить эти сокровища вплавь? Или затопить и отметить место? Но тогда на добычу могут претендовать все.

— Возможно, — сказала Лзи, — и даже вероятно, что его величество короля Светлой империи подслушали, когда он готовился снять с острова проклятие старого короля и, может быть, нас решили опередить и забрать сокровища. Если им это удастся, для бедняков это станет катастрофой, ведь король Светлой империи намеревался отдать сокровища нуждающимся.

— Это выше моего понимания. Как такие сокровища могли оставить в могиле?

— Это не могила, — сказала Лзи; как ей показалось, в пятисотый раз. — Это дворец.

— Могила, — терпеливо сказал Мертвец, — это место, где лежит труп.

— Посмотрите на это с хорошей стороны, — вмешался подошедший гейдж. — Теперь мы на острове не одиноки.

— Ты решил украсть их каноэ и бросить их на проклятом острове?

Мертвец тоже прихлопнул москита, но куда менее терпеливо.

— Ну, — сказал гейдж, — мне же нужно будет возвращаться. А эта посудина меня не выдержит. Но я подумал, что они, если будут так любезны, могут передать наше сообщение на «Благополучное плавание». И, может, позволят тебе оседлать их шлюпку.

— На потеху акулам, — сказал Мертвец, прихлопывая москитов. — Доктор леди Лзи. Ты естествоиспытатель и философ. Можешь что-нибудь сделать с этими москитами?