Джек Вэнс - Кларджес

Кудеяр пожал плечами: «По-видимому, не происходило ничего, что произвело бы на меня достаточное впечатление».

«Любопытно также, — продолжала амаранта Джасинты, — что вы не упомянули о нашем посещении Дворцы Истины».

«Неужели? Еще одно обстоятельство, ускользнувшее от моего внимания».

«Странно, не правда ли? Служащий этого заведения хорошо нас помнит».

Кудеяр согласился с тем, что проявил в этом отношении необычную забывчивость.

«Хотите знать, что я думаю по этому поводу?» — тихо и нежно спросила амаранта Джасинты.

«Если вам так угодно, я вас выслушаю».

«Насколько я понимаю, в какой-то момент во время наших развлечений в Карневале — скорее всего, во Дворце Истины — я приобрела сведения, разглашения которых вы не могли допустить. Для того, чтобы эти сведения остались в тайне, потребовалось меня уничтожить. Что вы можете сказать по этому поводу?»

«Ничего».

«Вам было нечего сказать и на допросе, — ее голос приобрел агрессивно-издевательский оттенок… — Удивительным образом, именно те обстоятельства, о которых я упомянула, исчезли из вашей памяти. Как вам удалось добиться такого эффекта, мне неизвестно. Так или иначе, я намерена узнать правду. Тем временем я позабочусь о том, чтобы вы не могли извлечь никакой выгоды из вашего преступления».

«Что вы имеете в виду?»

«Мне вам больше нечего сказать».

«Вы — странное существо», — заметил Кудеяр.

«Я ничем не отличаюсь от любого другого человека, испытывающего сильные чувства».

«Я тоже испытываю сильные чувства», — сказал Кудеяр.

Амаранта Джасинты застыла: «Что вы подразумеваете?»

«Только то, что конфликт между нами может привести к нежелательным последствиям».

Джасинта рассмеялась: «По сравнению с вами я неуязвима!»

«Чем большей опасности подвергается человек, тем решительнее он действует».

Джасинта поднялась на ноги: «Мне пора идти. Но я не думаю, что вы меня забудете». Она быстро прошла к выходу из таверны, взбежала по лестнице и скрылась.

На следующее утро Кудеяр явился в паллиаторий. Не прошло и часа, как его вызвал к себе дидактор Гладелла.

Главный врач говорил резко, холодно и откровенно: «Я пересмотрел свое решение. У вас нет достаточных рекомендаций для того, чтобы вы могли занимать должность фельдшера. С этой минуты вы уволены».

На следующий день после увольнения Кудеяру позвонил Базиль Тинкуп: «А, Гэйвин! Я боялся, что не застану тебя дома».

«Ты зря беспокоился. Меня выгнали из Баллиасского паллиатория».

Розовое лицо Базиля сморщилось, как у готового заплакать младенца: «Ай-ай-ай, Гэйвин! Какая неудача!»

Кудеяр пожал плечами: «Мне не особенно нравилась эта работа. Возможно, мне лучше подойдет что-нибудь другое».

Базиль горестно покачал головой: «Завидую твоему оптимизму».

«Так у тебя все еще нет определенных планов?»

Базиль вздохнул: «В молодости я подавал надежды в качестве начинающего стеклодува. Может быть, мне удастся внести несколько усовершенствований в процесс изготовления художественного стекла. Или, может быть, я снова наймусь матросом на баржу. Я все еще не нахожу себе места и ни в чем не уверен».

«Не хватайся за первую подвернувшуюся работу», — посоветовал Кудеяр.

«Конечно, конечно. Но мне нужно думать о дальнейшем продвижении, а в филу аспирантов не так уж легко попасть».

Кудеяр налил себе еще одну чашку чая: «Давай немного подумаем о сложившейся ситуации».

Базиль обреченно махнул рукой: «Не беспокойся обо мне. Я удержусь на ногах, так или иначе. Тем не менее, провал в паллиатории нанес мне ощутимый удар».

«Посмотрим, посмотрим… Тебе удалось продемонстрировать, что для улучшения методов психотерапии требуется оригинальное, нетрадиционное мышление».

Базиль Тинкуп устало покачал головой: «И какую пользу это мне принесло?»

«Существует еще одно закосневшее учреждение, в чем-то напоминающее паллиаторий, — продолжал Кудеяр. — А именно Актуарий. Возможно, нам не следовало бы воспринимать его функции как нечто само собой разумеющееся».

Базиль скептически потянул себя за нос: «Любопытное наблюдение. У тебя возникают самые неожиданные идеи».

«Актуарий — не божество. Мы не обязаны ему поклоняться».

«Актуарий — всего-навсего краеугольный камень нашей общественной структуры!»

«Верно. Рассмотрим, однако, этот краеугольный камень. Основные функции Актуария были запрограммированы триста лет тому назад. С тех пор общество претерпело множество изменений. Но Актуарий оперирует все теми же уравнениями, все теми же пропорциональными соотношениями численности фил, все теми же предпосылками ограничения рождаемости».