Питер Гамильтон - Дисфункция реальности

Жизнь неуклонно развивалась, следуя стандартному порядку, насколько позволяли существующие условия. Здесь не было ни периодов обледенения, способных изменить направление ее развития, ни других критических климатических факторов. Только повторяющиеся каждые девять лет ураганы, проносящиеся над планетой и ставшие определяющими. К ним подстраивались циклы размножения появляющихся животных, ими ограничивались периоды роста растений.

Планета повзрослела до состояния джунглей с обширными болотами и пышной растительностью, где гигантские папоротники покрывали почву от полюса до полюса, но они, в свою очередь, боролись за место под солнцем с тянущимися к небу цепкими лианами. Дрейфующие водоросли превратили озера в огромные топи. Разнообразные пышные цветы соперничали друг с другом, привлекая насекомых и птиц, а семенные коробочки на парашютиках из засохших лепестков разлетались по воздуху, словно воздушные змеи. Лесов, естественно, не было, поскольку деревьям для роста требуется не одно десятилетие.

По обе стороны от границы света и тени, ставшей одновременно непроницаемым барьером и полем битвы, развивались два разительно отличающихся друг от друга вида флоры. Растения невидимой стороны адаптировались к желтому свету солнца: они научились переносить и долгие ночи, сопутствующие солнцестоянию, и более низкие температуры. Видимая сторона стала областью неугасающего красного света: ее растения с черными листьями были выше и мощнее, но завоевать вторую половину планеты они не могли. Ночь убивала их, желтого света было недостаточно для фотосинтеза, а рассеянный, отраженный плотной атмосферой красный свет не распространялся дальше чем на пару сотен километров от терминатора.

Животные приспособились лучше и свободно кочевали по всей планете. Динозавры здесь не появились, поскольку этим огромным существам требовалось много времени для роста. Кроме своеобразных аналогов птиц, пресмыкающихся с перепончатыми крыльями, все остальные животные оказались некрупными — явный признак водного происхождения. А в мире мутных ручьев и затянутых водорослями водоемов все они были холоднокровными. Это качество они унаследовали от предков в силу необходимости. Откладываемые яйца прятались в толстом слое ила под водой, где им не угрожали никакие ураганы. Именно так и сохранялась жизнь на планете, сотрясаемой ужасными бурями; все семена, споры и яйца пережидали несколько коротких недель, а потом бурно пускались в рост.

Жизнь в таком неблагоприятном мире могла пойти по одному из двух путей эволюции. В космосе немало планет, заселенных слабыми и вялыми существами, занимающими крошечную нишу местной тупиковой ветви эволюции, не способными подняться выше самого примитивного уровня. Эта примитивность лишает их возможности продолжать развитие. А есть истинные победители, существа, отказывающиеся признавать поражение и сражающиеся с судьбой зубами, когтями и щупальцами; для них неблагоприятные условия служат лишь побуждающим фактором для ускорения эволюции. Линия раздела между ними очень тонка; генетический крах мог бы наступить, если бы губительные шторма происходили через каждые восемь лет. Но девять… девять лет давали достаточно времени для выживания и позволяли обитателям совершенствоваться, а не погружаться обратно в изначальную трясину.

Ли-килфы как раз и одержали такую победу. Всего через восемьсот миллионов лет после зарождения в их мире жизни они достигли вершины эволюции. Они стали совершенными существами.

Свой девятилетний цикл они начинают как рыбы, вылупляющиеся из черных яиц, скрытых под слоем ила. Миллиарды личинок длиной в два сантиметра медленно дрейфуют по течению, питаясь обильными остатками гниющих растений, и зачастую сами служат кормом для более проворных хищников, оставшихся на нижней ступени развития. Три года они растут и меняются — лишаются хвостов и обрастают оболочкой наподобие улиток. Овальное тело достигает девяноста сантиметров, и в верхней части появляются десять щупалец. Щупальца вытягиваются до шестидесяти сантиметров, они гладкие, лишенные присосок, но на конце каждого — острое изогнутое жало. Двигаются они очень быстро и, словно выводок разъяренных питонов, впиваются в проплывающую над головой неосторожную жертву.

Достигнув максимального размера, они выползают из воды и углубляются в бесконечные джунгли. Жабры приспосабливаются дышать едким, остро пахнущим воздухом, мускулы щупалец становятся сильнее, помогая слабо развитым конечностям, оставшимся без надежной поддержки воды. Ли-килфы начинают есть, настойчиво роясь рожками в густой растительности, в поисках черных, высохших, похожих на орехи наростов, оставшихся здесь со времени предыдущего шторма. Наросты эти состоят из клеток, насыщенных химическими ячейками памяти, содержащими все воспоминания, всю информацию, накопленную расой ли-килфов за все время их существования. Таким образом реализуется мгновенный переход к разумному состоянию и в мозгу активируется телепатический центр. Теперь, когда закончен переход с животного уровня, им есть о чем поговорить.