Нелл Уайт-Смит - 150 моих трупов

За всех нас отозвался Онвар, сказав, что мы ничего об этом не знаем, и этим самым дав демону то, что он хотел.

Хозяин Луны любезно пояснил:

– Суть та же самая. Очень далеко на Севере, вплотную к ледяному панцирю, скоро будет заложен город. Сейчас в пласты под землёй накачивается пустая войра и мёртвая органика. Над этим строится город. Хрустальное Око. После строительства город будет усыплён. И демоны начнут ждать. За века и века ледяная шапка должна проползти над Хрустальным Оком. Закрыть его собой на тысячу или полторы тысячи лет… Войра, оказавшись между холодом поверхности и жаром недр, насытится. Её быстрые агенты успеют к этому времени переработать органику в нефть. Нефть – высвободить природный газ. А после… Лёд отступит. Он пойдёт дальше. Пойдёт своей дорогой. А Храму… Ему останется только разбудить Хрустальное Око. Как открыть крышку бутылки с крупнейшими залежами земных богатств внутри… Но есть хитрость. Всё сработает, только если расчёты инженеров-механиков мира оказались верными. Если же там есть ошибка, если пустой войры слишком много, если земля поведёт себя не так… Всё может быть утрачено: уйти вниз на недоступную глубину или, наоборот, надавить слишком сильно из-под земли и уничтожить Хрустальное Око. Размозжить город о ледовый панцирь изнутри. И если возникнет такая угроза… Кто спасёт город? Кто кинется в лоно снегов, чтобы начать добычу, снизить давление? Механоиды не пойдут. Нет. А големов, способных работать там, где так холодно… Их не смогут сделать. Никто не может открыть секрет ликры. Сделать её пригодной для работы в таком холоде. Поверь, Хрустальное Око умрёт, потому что миру будет слишком тепло…

Он умолк. Задумался. Туман отражался в линзах увеличительных окуляров. Колёса шумели. Туман превращался в ночь.

– Мне кажется, вы недооцениваете нас, – подал голос Онвар.

Хозяин Луны взглянул на него снисходительно, и цвет глаз демона почему-то напомнил мне холодную воду. Она льётся с небес. Прощает и очищает своей бесприютностью. И от неё нельзя спрятаться. Только принять. И мёрзнуть с ней вместе.

– Ты можешь представить мир, где никто не знает, что такое счастье? Я жил в таком мире, ещё до войны. Каждый день там приходилось рассказывать всем об этом: счастье – это улыбка ребёнка, счастье – это здоровье и самореализация, счастье – это то и сё. Это печатали прямо в газетах! И каждый вечер все читали в газетах про то, что такое счастье! Чтобы наутро опять прогнать его, чумазое и смурное, прочь от своих дверей… Потому что никому, оказывается, не нужно непричёсанное, неумытое счастье в грязной одежде. Счастье без улыбки отвергается вашим братом, ведь в газетах написали, как должно выглядеть счастье: чистое, яркое, пустое. – Он оглянулся на тьму и спохватился, адресовав Онвару точный ответ: – Я не оцениваю. Я видел ваше прошлое, как ваше будущее. Это одно и то же, тут не о чем спорить. Ни одна выдающаяся храбрость, ни один блестящий талант… ничего из этого не искупит того, что за расцветом технологической мысли (следующим за кризисом мира) приходит её упадок, совпадающий с ростом качества жизни… Таков мир. Храм и Луна стараются избежать этого пагубного жребия, но мир есть мир, потому что такова природа жизни. – Он отвлёкся от тумана и улыбнулся нам. – А жизнь – это такая штука, которой демоны, насколько мне известно, лишены. Мы не умираем, потому что мы не живём.

К нашей компании почти беззвучно присоединилась Инва. Прислонившись к двери, женщина закурила.

Увидев её, Хозяин Луны спохватился и обратился ко мне:

– А что же вы молчите, господин Риррит? Почему вы мне не напоминаете?

Я понял, о чём он говорит, и сказал это слово вслух:

– Вода.

– Конечно, – улыбнулся он и приступил к тому, чтобы сделать паузу в заботе о големах. Учитывая то, сколько для этого предстояло убрать и зачехлить инструментов, дело предстояло хлопотное. – Первооснова жизни! И безжизненности тоже. Вода – это жидкое движение, как сказал бы ваш коллега. Кстати, о Сайхмаре: я понял, почему его акцент мне показался знакомым и почему его манера общаться мне нравится! Так говорили много лет назад, ещё до войны. Так цокали и вот точно такие же упоры на шипящие звуки делали машинисты, кочегары… те, кто работали с паровозами… ну и с паром в целом…

– Да, – подтвердил я его догадку, – Сайхмара воспитали поезда. Его нашли в одном из блуждающих составов и начали обучать в работном доме Центра уже в девять лет.

Демон рассмеялся в голос: