Роджер Леви - Платформа [litres]

ПРАВО ПОЛЬЗОВАНИЯ МАШИНЕРИЕЙ ОТОЗВАНО.

ПОЖАЛУЙСТА, ПРОЙДИТЕ ПОВТОРНОЕ ТЕСТИРОВАНИЕ ЧЕРЕЗ ЧЕТЫРЕ ЧАСА ПРИ УСЛОВИИ НЕМЕДЛЕННОГО ПРЕКРАЩЕНИЯ ПРИЕМА АЛКОГОЛЯ.

ДОБРОЙ НОЧИ, ОФИЦЕР БЕЙЛ.

– И тебе тоже хрен, – сказал Бейл. Поднял стакан на уровень глаз, досчитал до десяти, а потом осушил, не расплескав. – Что это, как не блестящая координация движений?

Рейзер сдалась и усмехнулась:

– По-моему, выглядело нормально.

Он втянул в стакан новую порцию и заглотил ее; пустой стакан ударился о стол прежде, чем вместо «четырех часов» на дисплее высветилось «четыре часа пятьдесят минут».

– Может, нам стоит немножко притормозить, – сказала Рейзер.

– Мне без разницы. Я завтра не работаю.

Его тон снова изменился. Она спросила:

– Не работаешь?

Бейл пялился в пустой стакан, пока Рейзер не продолжила:

– Отгул? Когда он у тебя в последний раз вообще был?

– Меня отстранили.

– Что? – Рейзер отставила свой стакан, внезапно наполовину протрезвев. Она что-то пропустила? – Почему?

– Нарушение субординации.

Она немного расслабилась.

– И на сколько? На неделю? Относись к этому легче, Бейл. Разве ты не говорил, что это с тобой случается раз в месяц, как по расписанию?

– Ага. Надо, наверное, пойти домой. Поспать.

Рейзер поймала его взгляд и громко рассмеялась, поломав настрой:

– Нет. Это нам обоим на пользу не пойдет. Иди. Выспись. Увидимся, Бейл.

Он встал, и она проследила за тем, как он ушел, слишком ровно вышагивая; водянистое сияние дверного проема на мгновение обрисовало его широкую фигуру. Рейзер выждала несколько минут, потом вышла следом.

Бейл ее не дожидался. Она с удивлением обнаружила, что немного разочарована.

Рейзер направилась к дому; алкоголь делал жутковатые улицы Форпоста уютнее. Она была трезва как раз настолько, чтобы обогнуть улочки Дырки. В каждом поселке, городе и порте была своя версия того, что в Форпосте называлось Дыркой: анклав контролируемого беззакония, которому дозволялось существовать при неписаной договоренности, что обитающие там криминалы не будут привлекать к себе слишком много внимания. В Дырке орудовали мелкие бандюки, которые торговали наркотой, но не варили ничего тяжелого и показывались наружу только ради хулиганства да мелкого воровства. Пакс ее существование полностью устраивало. Рейзер знала, как они работают, все эти регулирующие преступность клапаны. На Пене она ради ПравдивогоРассказа провела неделю в переулках Средоночия, научилась прятать ИД и ходить невидимкой, сбивать со следа и скрываться, казаться чистой и драться грязно.

Подходило время оставить Хлад. Лучшим здесь были Бейл и его истории. Больше ее тут ничего по-настоящему не интересовало, за исключением, может быть, Потока.

Прочее из того, что могло предложить ей это место, она, скорее всего, уже зафиксировала. Все здесь вращалось вокруг платформ и баров. Все было обустроено так, чтобы держать платформостроителей пригодными к работе и на грани трезвости. Деньги привлекали их сюда, работа занимала, а бары утихомиривали. Пакс более-менее берег их и держал в узде. «Ронен», корпорация, заправлявшая платформами, вела свой промышленный шпионаж втихую, не испытывая терпения Пакса.

Рейзер теперь знала кое-что и о платформах. Она болтала с выпивохами, которые утверждали, что работали там, и записывала их истории, но еще ей говорили, что все они лгут, что никто, побывавший на платформах, о них не рассказывает. Одному она точно поверила, но история в основном жила в его взгляде и молчании. Рейзер предложила заплатить, но в качестве оплаты он принял только ее собственный рассказ. И она поделилась с ним историей, которая досталась ей от криминала, утверждавшего, что он выжил в удалитиевых болотах Геенны. Пересказывая эту адскую небылицу мертвоглазому буровику в пропахшем потом баре «Несон», Рейзер чувствовала себя заблудившимся ребенком.

Это была странная мысль. История за историю, сказал буровик, что было похоже на ее тип сделки. И даже на ее жизнь. Какое-то подобие жизни.

Вернувшись к себе, она рухнула на кровать, закрыла глаза и попробовала уснуть. Когда ей не удалось, как это часто случалось в последнее время, она включила на монитории «„ПослеЖизнь“ Живьем!».

Голомэн только что начал. Она оставила его трепаться и сделала себе каффэ, вернулась в постель, натянула одеяло до подбородка и стала пить, глядя на дисплей.

– Привет, Рейзер. Рад тебя снова видеть. Сегодня у нас особый выпуск шоу в двух частях. Для начала потрясающая «История из прошлого „ПослеЖизни“», а потом, в рубрике «Голосование», свеженький бюллетень. Сейчас мы по-быстрому проскочим всю правовую чепухонь, а потом я покажу тебе историю из прошлого – сегодня она сенсационная.