Николай Васильев - Баловень судьбы [СИ]

— Дорогая, прошу Вас осушить слезы и надеть свой самый торжественный наряд: мы тотчас идем в мэрию и оформляем брак. Вы, надеюсь, не против того, чтобы именно я стал Вашим мужем? И еще: в оставшуюся пару дней предлагаю активно зачинать ребенка…

— Он уже зачат, — тихо возразила Констанция. — Я на втором месяце беременности…

— Слава богу! — с искренним воодушевлением принял новость Антон. — Первое свое предназначение я начал выполнять. Дай бог спроворить второе…

— Это какое же? — подняла недоуменный взгляд на будущего мужа Констанс.

— Натворить великих дел и попасть в итоге на страницу учебника истории, — заявил совершенно нескромный школьный учитель.

23 июня Антуан Фонтанэ выдержал весьма пристрастный экзамен в Парижской военной школе, получил чин су-лейтенанта и был направлен в кавалерийский резерв Рейнско-Мозельской армии, базирующийся в Страсбурге. Он прибыл туда через 3 дня с почтовым дилижансом — через день после переправы армии под командованием Моро через Рейн из Страсбурга в городок Кель по только что наведенному понтонному мосту.

Выйдя из дилижанса на почтовой станции Страсбурга, Антон пошел было по улице этого типично немецкого города в сторону Рейна, но его так шатало и мотало после почти непрерывной езды и вследствие изрядной голодухи, что он переменил направление и вошел в первый попавшийся ресторан. Впрочем, на ресторан это заведение общественного питания совсем не походило, а выглядело как обычная столовая на немецкий лад. К офицеру (Антон был уже обряжен в зеленый егерский мундир, хоть оружия пока не имел) сноровисто подошел сам хозяин, который на вопрос «Чем Вы, герр ресторатор, можете покормить уставшего солдата?» состроил постную рожу и покачал сокрушенно головой:

— Увы, герр лейтенант, мои запасы вчистую подъели ваши камрады. Могу предложить только тушеную капусту и хлеб.

— Представьте, что перед Вами сидит генерал с соответствующим жалованьем и добавьте что-нибудь мясное.

— Генерал… Тогда другое дело. Для генерала у Марты, моей поварихи, припрятана где-то пара свиных колбасок. Но какими деньгами будет рассчитываться герр генерал: ассигнатами или звонкими сантимами?

— Что, бумажные деньги в Эльзасе не приветствуются?

— Отчего же, мы их принимаем, только по курсу 360 к 1. Но генерал, я уверен, может заплатить и монетами.

— А сколько Вы желаете получить за капусту и колбаски?

— Пожалуй, десять сантимов меня бы устроили…

— То есть половина золотого франка? А лицо у Вас не треснет, гражданин ресторатор? Вот Вам монета в пять сантимов и ни су больше. И скажите спасибо, что со мной нет моих егерей, которые очень суровы к нуворишам.

— Это я-то нувориш? Пластаюсь день и ночь в поисках продуктов, кормлю изрядное число офицеров, сержантов и капралов и я, оказывается, наживаюсь? Грех Вам так на меня наговаривать, мсье генерал-лейтенант…

— Ладно, признаю, был неправ, — завершил Антон необходимую пикировку. — Так где там знаменитые колбаски с тушеной капустой?

Лагерь кавалерийской дивизии (ряды палаток и коновязи за ними вдоль опушки прибрежного леса) Антон нашел на южной окраине Келя. Штаб дивизии располагался тоже в стандартной парусиновой палатке (4х4 м), в которой в данный момент пребывал в одиночестве полковник (в сине-белой форме кирасир) лет под тридцать, изучавший лежавшую на столе карту.

— Мон колонель, — обратился к нему на входе Антон, — су-лейтенант Антуан Фонтанэ прибыл для прохождения службы. Вот распоряжение военного министра.

— Себастьян Дешамбр, начальник штаба сводной кавалерийской дивизии, — отрекомендовался офицер не вставая, взял протянутые бумаги и бегло прочел. После чего позволил себе поудивляться:

— В Ваши годы кавалеристы либо уже полковники, либо покойники, а Вы только-только су-лейтенант. Хотя вид имеете вполне бравый. Где прятались от призыва?

— В Новом Орлеане, мон колонель. Это город на реке Миссисипи, в США.

— Авантюрист, значит? Экзамен сдали экстерном в Парижской школе, а там раньше поблажек никому не делали. Но все-таки покажите и нам, что Вы умеете…

И встал из-за стола, обнажив протез вместо левой голени.

Спустя полчаса, заполненные для Антона гарцеванием на коне, рубкой лозы, стрельбой из штуцера и пистолета с седла и ориентированием на местности по карте, полковник Дюшамбр соизволил радушно улыбнуться и сказал: