Николай Васильев - Похищение из сераля [СИ]

— Бон жур, мсье Городецкий, — корректно кивнул принц. — Вы встречались после Парижа с султаном?

— Да. И он пришел в хорошее расположение духа, узнав о Вашем скором приезде.

— Может быть, он давно не видел казни у фонтана Палача? — пошутил Сабахаддин.

— Брр… Что Вы такое говорите, — аффектированно произнес Макс. — Абдул Хамид Сегодняшний — образец просвещенного монарха. Мне кажется, он подумывает о внедрении в империи казней на электрическом стуле…

— Вы умеете поднять настроение, Максим. Так что, едем в Куру Чешм, к моей матери?

— Едем, — согласился Макс, усаживаясь за руль. — Только Вы должны будете показывать мне дорогу.

— Ну, султанский дворец Йылдыз Вам знаком. А район Куручешме находится дальше на северо-восток по Босфору, напротив островка Галатасарай.

— А-а, видел я этот островок сверху, — вспомнил Макс. — С параплана.

— Аллах милосердный! Я уже забыл, что Вы умеете летать как птица.

— Как, папа, мсье Максим умеет летать? — раздался с заднего сиденья полный ужаса и восторга голосок Фети…

Наконец, после всех петляний по улицам автомобиль остановился возле большой деревянной виллы о двух этажах — впрочем, как и все в этом аристократическом районе. На звук мотора на крыльцо выбежала полноватая женщина лет 60-десяти в домашнем платье, бросилась навстречу, сгребла миниатюрного Сабахаддина в объятья и запричитала по-турецки: — Оглум! Оглум (Сыночек)… Сонунда гери дендум… (Ты, наконец, вернулся…)

— Анне… (Мама…) — проговорил Сабахаддин и погладил мать по голове и плечам. Потом мягко высвободился из ее рук и сказал по-французски, поворачиваясь к стоящему у машины Максиму: — Поблагодари господина Городецкого, за мой приезд сюда.

Женщина выпрямилась, тотчас превратилась в величественную даму по имени Сениха-султан и сказала по-французски же:

— Благодарю Вас, мсье, за счастье видеть сына в отчем доме. Прошу, будьте моим гостем.

В гостиницу Макс вернулся после обеда и узнал от портье, что ему звонила женщина из султанского дворца и просила ей перезвонить по возвращении. Макс прошел в номер и стал звонить оттуда.

— Алло, — услышал он знакомый голосок. — Это Вы, Максим?

— Безусловно, Ваше сиятельство.

— Почему Вы мне с утра не позвонили?

— В отношениях сильного со слабым инициатива должна исходить от сильного, Ваше сиятельство.

— Какие средневековые глупости! К тому же Вы только прикидываетесь слабым: я-то знаю, кто в нашей паре верховодит!

— Несомненно Вы, Фатьма-султан. Так почему Вы не позвонили, глядя с балкона на сияющее солнце?

— Я подумала, что таким образом заставлю Вас поволноваться. А Вы, видимо, и ухом не повели?

— Я был занят. Встречал на вокзале Вашего двоюродного дядю, принца Сабахаддина.

— Он все-таки приехал… Интересно будет с ним поговорить: чем он так страшен для моего деда?

— Он один из самых обаятельных людей, которых я встречал в своей жизни — заверил Макс. — Вы, думаю, друг другу понравитесь.

— Для чего мне ему нравиться? В нашей истории, правда, бывали случаи, когда дядя соблазнял племянницу, но в условиях многоженства это просто дикое извращение. К тому же у меня одно сердце, и оно принадлежит Вам, эффенди.

— С любовными признаниями по телефону надо заканчивать, Фатьма-ханум. Их запросто можно подслушать. Над Вами лишь посмеются, а я могу лишиться своей кожи и внутренностей.

— Простите, Максим. Теперь я буду нема как рыба. Но можно мне высказать их сегодня вживую? Над нашей поляной, под шелковым пологом параплана?

— Я могу обещать Вам лишь полет, причем в одиночестве. Надеюсь, далеко от меня Вы улетать не будете?

— Признаюсь Вам, что одна я все-таки трушу. Зато вдвоем на небе мне так вольготно!

Следующим днем Городецкий ожидал, что султан вызовет его во дворец одновременно с Сабахаддином, но не дождался: принц получил именно аудиенцию. Вечером они созвонились, и принц в приподнятом тоне сообщил три новости: 1) он получил право издавать свою газету 2) султан обещал восстановить конституцию 1876 г. 3) обещал в ближайшие дни объявить выборы в двухпалатный парламент.

— Великолепно! — порадовался Макс. — Теперь оружие из рук сторонников Ахмед Риза-бея будет выбито!

— Рано радоваться, — охладил его принц. — За полгода, отпущенных на выборы, мне надо будет крутиться как белка в колесе, организуя круг своих сторонников. Иначе КЕП получит большинство в меджлисе, и я останусь в оппозиции.