Сергей Аверин - Мечтатель [СИ]

Я смотрю на нее в упор. Не многие выдерживают мой взгляд, но она на это способна. Приходится отвернуться первым, уставившись на далекое пространство под ногами.

— Что вам?

— Красавчик, я тебя где-то видела! — Она машет перед моим носом пальцем, на пару порядков скидывая настроение. — И даже знаю где!

— И?

— Неужели не понял? Сделай меня вечной! — Ее рука, словно сама по себе, обхватывает меня за шею. — Хрони-и-ист? Чего молчишь? Это тебе ничего не стоит! А я отблагодарю, поверь!

Шалавы. Развелось…

Хочется сплюнуть сквозь зубы, но я удерживаюсь. Просто высвобождаюсь из ее объятий и исчезаю в ближайшем подъезде. Ей сюда не зайти. Уровень не тот. А мне теперь минимум полчаса придется здесь проторчать. Если не найду второй выход.

Серо-белые коридоры, ровные линии защитных систем, шарики наблюдения «Клиониса», висящие прямо в воздухе. Под ногами — ровный пол, пересекаемый то появляющимися, то исчезающими голографическими изображениями стрелок с именами. Устаревшая система. Сейчас голография за плохое качество и неидеальное трехмерное изображение почти не применяется даже в качестве рекламы, температурные силовые проекторы в этом отношении намного эффективнее.

Я брожу по коридору, заглядывая на разные этажи. Преследования нет. Девушка не смогла пробиться через запертую дверь, а ИИ не пропустил ее, как не знакомую.

Глубоко-глубоко внутри сердца начитает ворочаться жалость. Грубо я с ней обошелся, несправедливо. Коротко послал, не разобравшись, кто она такая, зачем я ей, и, главное, почему ей так хочется в архивы.

Но с другой стороны, я не так уж и не прав. Незачем было открыто цепляться к человеку.

Или нет? Я выбиваюсь из серой массы. Я вижу больше. Я хронист. Я не могу уподобиться им всем, стать подобным им. На мне еще есть печать индивидуальности, а они ее потеряли. Толпа, бесцветное месиво.

…Белые, белые коридоры… Белые, как только что выпавший снег или рассыпанный по столу кокаин. В живую я не видел ни того, ни другого. А наверное, это классно — снег. Холод, кристаллы льда, тающие на ладони… К сожалению, у меня нет ни одной записи с возможностью полного погружения, где присутствует снег. Я ни разу в жизни не ощущал холод. Купола и аннигиляция защищают от перепадов температуры, а туман сожрал все атмосферные явления. Ни дождя, ни торнадо, ни облаков. Лишь блеклая, полупрозрачная масса, желтеющая у самого купола тонким слоем огня. Да солнце над головой, которое не может скрыть даже вечно пылающий огонь. Оно превратилось в размытое пятно, но оно есть, как есть луна и как, если сильно присмотреться при выключенных городских огнях, есть звезды.

Но городские огни нельзя выключать. Они всегда . К ним очень хорошо подходит это слово. Всегда . В городе нет ночи. В городе нет дня. В нем всегда сумерки, вызванные светом лампочек, рекламных объявлений, соплами гравилатов и гравикамов.

Город… Проклятье и спасенье. Последний оплот человечества, который будет всегда .

Я открываю люк и выползаю на крышу. В лицо бьет ветер, а под ногами чернеет пропасть. Стою, не двигаюсь, дышу. Это мои последние секунды спокойной жизни. Сейчас я свисну машину, и отправлюсь обтрясать формальности, подбирать команду, упаковывать переносной модуль Игнессы.

Секунды бегут… Ход времени неисправим. В нашем институте научились его замедлять, но не научились останавливать или поворачивать вспять.

Секунды бегут… Организм замирает. Его теперешнее состояние подобно пробуждению, когда ты знаешь, что скоро пропищит над ухом ИИ и тебе придется вставать и браться за работу, но есть секунды, которые можно использовать для себя, наслаждаться вволю.

Секунды, секунды…

Время пришло.

Я нахожу взглядом старый плоскоэкранный модуль связи, кривлюсь и подхожу к нему. Мое кредо: «Чем новее, тем надежнее». Как доисторическая аппаратура продержалась на богами забытой крыше долгие годы?

Гравилат приходит через две минуты. Я залажу в кабину и диктую адрес своего гаража.

Он стоял, широко раскинув руки, посреди главного помещения храмового комплекса. Его плащ развевался на несуществующем ветру, почти человеческие, с крохотной малиновой искоркой глаза устремлены в далекую бесконечность Апейрона. Он колдовал. Он пропускал через себя силу, энергию внемирового пространства, которую вскоре должна была потерять эта планета. Но она ее не потеряет. На самом дне мира возведены хранилища. Они огромны, но почти не занимают объема. Их вещественная часть находится в другом пространстве, в другом времени, в другой, очень далекой, вселенной.