Сергей Аверин - Триммера-2009 обзор 1-й группы

Достоевский писал: «Фантастическое в искусстве имеет предел и правила. Фантастическое должно до того соприкасаться с реальным, что вы должны почти верить ему». По-моему, бесспорно и верно. Но в современной фантастике об этом часто забывают. И даже если авторы рисуют нам, читателям, вполне земные миры, в них прорывается такое количество волшебного, ирреального, невозможного, что ум за разум заходит.

Здесь все не так. Мы видим мир, в который веришь, но в который не хочешь верить. Наверное, потому что он правдив. Одно единственное допущение, одно-единственное «если бы», а дальше все по законам нашего мира.

Автор показывает нам вампиров и оборотней, которых не существует, но подразумевает в них людей. Они живут обычной людской жизнью, по крайней мере, они стараются ей жить, и отличаются от всех прочих лишь малостью — ненавистью к полной луне и жаждой крови.

Приятно радует, что в романе не встречаются избитые моменты, так или иначе связанные с жизнью вампиров, например: чеснок, осиновый кол в сердце, забитый на перекрестке дорог… Даже кровь-то они сосут нехотя, «ибо надо».

Оборотни и вампиры остаются людьми в любой ситуации, а порой даже показывают себя много человечнее людей. Хотя, что вроде мешает им выйти на вольную охоту, так нет, сидят днем дома, ночью на работу ходят. Кровь они пьют у наркоманов, преступников и эмигрантов, да у тех, кто ночами по подвалам ползает.

Вспоминая свое детство и количество заброшенных или строящихся домов, где побывал ночами с друзьями-приятелями или девушками, я невольно содрогнулся — а вдруг бы встретил кого-нибудь черного, бледного и зубастого… И даже страшновато маленько стало темными переулками по вечерам ходить! Вот она воспитательная сила литературы!

Порой мир оборотней и вервольфов, представленный нам в романе, потрясает своей продуманностью. Никогда мне в литературе не встречалась идея, что женщины-оборотни не могут иметь детей, хотя это, в общем-то, логично: «это женщины-вервольфы, если и забеременеют, то первое же полнолуние, выворачивающее их организм наизнанку, избавит их от ребенка, а у мужчин таких проблем нет» или «взял большой кусок баранины, быстро обжарил его с обеих сторон, переложил на тарелку и с наслаждением впился в полусырое мясо зубами, радуясь, что рядом нет Людмилы», — ну чем еще питаться истинному вервольфу, как не полусырым мясом?!

Одобрения заслуживает организация охотников, которая не режет всех, у кого клыки длиннее 3 сантиметров. Охотники приглядывают за вампирами и оборотнями — «не наделали бы делов, не наломали дров». А там пусть живут.

А теперь настала пора бросаться «тапками».

Момент встречи Илоны с Марком. «Не спуская вытаращенных глаз с волчицы, которая вновь превращалась в его подругу», двумя абзацами ниже: «Волосы у девушки были растрепанны, куртка расстегнута, а на надетой под ней рубашке не хватало двух или трех верхних пуговиц».

Меня лично несколько удивляет, что можно перекинуться волком, потом обратно, и при этом сохранить на себе всю одежду. Магия магией, но лучше бы героям раздеваться, перед тем как бегать по лесу и снимать напряжение.

Конечно, не обошлось в романе без неких организаций, следящих за «не такими, как все». С ними несколько туманно. Я не ожидал ничего, подобного Лукьяненским «Дозорам», это было бы слишком приторно и нереалистично, но маленько подробнее об этих организациях можно было и рассказать.

С другой стороны, эта ошибка простительна тем, что главные герои — оборотни и вампиры. Им не положено знать много о тех, кто за ними присматривает.

Временами роман затягивает так, что нельзя оторваться. Но фрагментарно первая и вторая, вся третья часть до момента со сторожем, который оказался не сторожем, — скучноваты. Частенько хотелось пропустить абзац, авось дальше интересней.

Но нужно отдать должное — экшн-моменты великолепны. Затягивают до того, что за чаем на кухню сходить уже не можешь, и в дверь пусть не звонят — не открою, пока не дочитаю.

Часто путался, кто из вампиров или оборотней кто. Это происходит, как мне кажется, из-за недостаточного их описания. Когда показываешь внешность, волей-неволей открываешь и часть внутреннего мира Героя. Он становится понятней и роднее. Тут же судить обо всех персонажах приходилось по диалогам и поведению. Их личности оказывались скрыты, завуалированы, образы неярки (особенно у второстепенных, к Марте и Борису никаких претензий).