Дмитрий Баюшев - Планзейгер. Хроника Знаменска [СИ]

— Не было, — согласился Рэм, — но в автоматическом удобнее. К тому же оператор, то есть вы, Жан, может не успеть за моими командами. Я уж, так и быть, буду общаться с Матушкой напрямую.

— Вот так запросто? — усмехнулся Мусатов — пусть и молодой ещё человек, но сторонник методов традиционных, требующих проверок и перепроверок, а не огульных, когда всё решается ударом топора. То есть, наобум лазаря, без возможности восстановления, отката.

— Этажом ниже, бокс 433, — сказал Рэму Бланшар. — Если что пойдет не так, я вырубаю систему.

— Не надо, — сказал Рэм. — Вы меня убьете. Поставьте на автомат и не вмешивайтесь. Что бы ни случилось.

— Запрещаю, — вмешался Мусатов, стараясь быть строгим. Получилось не очень.

— Тамаре запрещайте, — улыбнулся Рэм. — Хотите, чтобы вам приказал Олег Павлович? Могу устроить.

И вышел.

Ну, ни капельки уважения. Мусатову только и оставалось что утереться. Возникла вдруг гордая мысль бросить всё к чертовой бабушке, уволиться, потом благоразумие победило. Внешне это проявилось в том, что Сергей Анатольевич внезапно покраснел, гневно задышал, потом так же внезапно сделался прежним…

— Вот он, — сказал Бланшар, кивнув на монитор.

Рэм лежал на каталке и улыбался, потом подмигнул Жану и закрыл глаза.

Бланшар нажал нужную кнопку…

Рэм очутился внутри ослепившей его зеркальной сферы, которая начала крутиться поначалу медленно, потом всё быстрее и быстрее. Какое-то время он ощущал, что лежит на прохладной простыне, но вскоре забыл про это, полностью переключившись на работу подсознания.

Когда бедная его голова уже готова была взорваться от бешеного мельтешения, он приказал сфере остановиться. Странное дело — она немедленно остановилась. Затем растворилась, открыв перед внутренним взором Рэма бесконечное и унылое серое пространство. Боже, как здесь было тошно.

Он приказал убрать это убожество. После этого далеко-далеко на горизонте начала заниматься заря, сначала узкая слепяще-белая полосочка, потом ленточка, а вскоре всё вокруг заиграло нежным розовым светом.

— Ты не человек, — сказал приглушенный женский голос.

Рэм понял, что обращаются к нему.

— Но я мыслю, — ответил он. — И я не биоробот. По замыслу я должен был заменить нынешнего человека.

— Пусть так. Значит, ты проект. Именно поэтому ты обращаешься ко мне с инфицированной территории?

— Как, то есть, инфицированной? — не понял Рэм. — Нормальная территория, всё растет, всё плодится.

Вместо ответа он увидел часть земной территории сверху, с большой высоты. В центре красовался гнойного цвета маленький пузырь, который потихоньку пульсировал и помаленьку увеличивался. Под пузырем появилась надпись: «Масштаб времени: в одной секунде — десять суток», вслед за чем пузырь стремительно увеличился и занял половину обзорного пространства. На поверхности пузыря пунктиром обозначилась площадочка в одну двадцатую его величины, под площадочкой появилась надпись: «Первоначальный размер Объекта». Далее пузырь сделался прозрачным. Обведенный пунктиром Объект был зеленого цвета, то есть, как бы занят лесом, остальная же площадь до нового периметра цвет имела совершенно непотребный и смердело от неё соответствующе.

Да уж, показано всё было весьма реалистично.

— Что будет с инфицированной территорией? — спросил Рэм.

Ответа не последовало.

— Что будет с Объектом? — не отставал Рэм.

Молчание. Да что же это такое?

— Вернуться ли серафимы?

— Об этом мне не докладывают.

Розовый свет замигал, начал понемногу гаснуть.

— Если не секрет: кто построил противометеоритную защиту? — спросил Рэм, чувствуя, что связь вот-вот прекратиться.

— Повелители Венеры.

Розовый свет погас.

Рэм открыл глаза, захотел сесть, но голова закружилась, и он решил не спешить. На всякий случай подмигнул в черный глазок видеокамеры.

— Порядок? — сказал искаженный динамиками голос Мусатова. — Поднимайся к нам.

— Что-нибудь видели? — спросил Рэм, заходя в кабинет.

— А как же, — ответил Мусатов. — И сразу возникает вопрос: что значит «Ты не человек»? Ты обращённый?

Бланшар с Лернером смотрели на Рэма, первый с недоумением, второй с плохо скрытым злорадством.

Рэм улыбнулся и утвердительно кивнул.

— Вот тебе, бабушка, и тринадцать лет, — пробормотал Бланшар. — А кто такой обращённый? Суперчеловек?

— Я, вроде, отвечал, — сказал Рэм. — Или этого не было?

Бланшар открыл было рот, но Мусатов жестом остановил его.