Дмитрий Баюшев - Планзейгер. Хроника Знаменска [СИ]

Мортимер, который сидел между ними, делал вид, что ничего не замечает. Он уже вычислил четырех избранных, которые, как водится, до неузнаваемости изменили свою внешность, а вот пятого определить никак не мог.

Но вот ровно в десять (в Москве было уже двенадцать) в зал вошел пятый. Мортимер вздернул брови, до того тот был похож на молодого Асмодея. Молодой Асмодей, отпрыск Адама и Лилит, по облику был весьма близок к человеку. Сейчас он вылитый демон и ничего тут не попишешь, хотя внешность может принять всякую. Всякую, но ненадолго.

— Господа, — сказал пятый. — Мы здесь собрались по вине этого господина, его и пытайте.

И указал длинным пальцем на Мортимера.

Все посмотрели на Мортимера. Некто в третьем ряду, лет пятидесяти, обладатель прекрасной черной шевелюры с проседью, в дорогом сером костюме, кривя тонкие губы, надменно осведомился:

— Кто это?

— Директор Института инновационных исследований, — не поднимаясь с места, ответил Мортимер, который прекрасно знал, что тонкогубый является директором-распорядителем МВФ. — В связи с этим можно задать вопрос?

— Валяйте, — сказал тонкогубый.

— Каким образом я, будучи директором института в Знаменске, могу вызвать кризис платежной системы ведущих стран мира?

По залу прошли смешки. Пятый открыл было рот, чтобы что-то сказать, но тонкогубый опередил его.

— Знаменск — это где? — спросил он вполне дружелюбно.

— Есть такой город Тамбов, — ответил Мортимер. — В 25 километрах южнее Тамбова расположен поселок Знаменка, неподалеку от Знаменки есть земельный участок, который обнесен ржавой колючкой, а вот уже на этом участке имеет место быть мой институт.

По залу пошли перешептывания — никто не знал, где находится Тамбов.

— Так у вас там Зона? — уточнил директор-распорядитель. — Закрытый Объект?

— Господа, господа, — встревожился пятый, у которого прямо из рук ускользала инициатива. — Мы собрались не за этим.

— Как раз за этим, — перебил его директор-распорядитель. — Именно вы указали пальцем на господина Мортимера, а теперь не даете ему оправдаться.

Вот как! Он, оказывается, знал Мортимера. И явно был на его стороне. С чего бы вдруг? А ведь от него очень многое зависело. Грех было этим не воспользоваться.

— Вот именно, бывший Объект, — сказал Мортимер, вставая. — Но не просто Объект, а панацея от всех бед. Разрешите?

— Не разрешаю, — отрезал пятый.

— Пусть говорит, — сказали из зала. — Раз негр — значит, можно рот затыкать? Вот пусть и говорит.

— Да, да, именно, — дружно поддержала его «камчатка», на которой собрались молодые ученые, приглашенные для публики. Конференция-то, якобы, была научная.

Мортимер вышел вперед, встал спиной к сидящим в «президиуме» избранным и щелкнул пальцами. В воздухе прямо перед ним появилось объемное изображение Объекта, старого ещё, когда ему была неделя от роду. Снято было с десятиметровой высоты, так что видна была безрадостная перспектива: могучие стальные грязно-серые ворота, примыкающая к ним колючка, уходящая вдаль кривая выщербленная дорога, которую окаймляли разномастные неухоженные деревья, выглядывающие из-за деревьев трехэтажки и пятиэтажки с маленькими мутноватыми окнами. Четкость съемки была поразительная — видно было, как под порывом ветра волнами выгибаются листья и несется по серому асфальту мелкий мусор.

— «3D»? — уточнил кто-то с «камчатки», откуда всё было прекрасно видно.

Ветер вдруг вырвался из замкнутого съемочного объема и пронесся по маленькому конференц-залу, неся с собой запах летней свежести и шум листьев.

— Да нет, пожалуй, не «3D» — сам же себе ответил спросивший. — А что-то новенькое. Я прав?

— Правы, — согласился Мортимер. — Так было месяца три-четыре назад. А вот то, что теперь.

Вновь щелкнул пальцами. Ракурс был тот же, но картина разительно изменилась, мы знаем в какую сторону. Камера, или что-то, заменяющее её, взмыла вверх ещё метров на двадцать и поплыла вперед, разворачивая во всей красе город-сад с белыми, окутанными зеленью, многоэтажными домами, украшенными сверху башенками, шпилями и каменной балюстрадой. Тонко, ненавязчиво запахло цветами, а через секунду внизу появились длинные разноцветные клумбы.

Вновь вверх, чтобы не врезаться в очередную высотку и чтобы видно было раскрывающуюся внизу панораму. А внизу была часть какого-нибудь старого ухоженного европейского города с устланными брусчаткой узкими улочками, каналами с перекинутыми через них горбатыми мостами, столиками, стульчиками, кадками с пышными зелеными кустами, которые на ночь можно убрать в помещение, а можно и оставить.